Зоино золото

— Это повышает наши ставки, Маркус. Хорошо для тебя, хорошо для всех нас. И, учитывая, что творится на фондовой бирже… — Он покачал головой, на мгновение онемев перед лицом разворачивающейся катастрофы. — В общем, мы не можем себе позволить смотреть в зубы курице, несущей золотые яйца, если ты понимаешь, о чем я.

Эллиот кивнул. Это правда. Успех выставки необходим ему не меньше, чем всем. Необходим ради Терезы. Он ощутил укол вины, поняв, что за целый день ни разу не вспомнил о ней.

— Ладно, так вот, насчет тебя, — сказал Корнелиус. — Фредерик просит тебя кое-что для него сделать.

— Фредерик?

Корнелиус сконфуженно пожал плечами.

— Полагаю, это его идея. Он хочет, чтобы ты написал сводку, что-то вроде статьи. Может, мы даже опубликуем ее в газетах. У Фредерика есть связи в прессе.

— Какую еще сводку?

— О Зое. О ее работах. Что-то вроде анонса каталога.

— Он что, мне не доверяет?

— Ну разумеется, доверяет, Маркус. Разумеется, доверяет. Но ты работаешь там совсем один — и это хорошо. А сейчас весь проект приобрел, ну, другой масштаб, что ли. Сам понимаешь. Надо убедиться, что мы все идем в ногу. — Корнелиус положил руку Эллиоту на плечо. — Мы повысим тебе гонорар, разумеется.

Эллиот кивнул. Теперь он должен писать сводки для Министерства иностранных дел, вот только сводки эти не только о Зое, но и о нем. Они хотят удостовериться, что он смотрит на все как положено. Конечно, он может отказаться, но тогда его отстранят от проекта. Фредерик Валь даст ему пинка под зад. И Корнелиус ничего не сможет поделать.

И он никогда не узнает правду.

— Хорошо, — согласился он. — Только уточни сроки.

17

На полпути к побережью откуда ни возьмись налетел ветер, закружил поземку по дороге, принялся толкать «вольво», спихивать его на встречную полосу. По радио сказали, что оттепель временная и предупредили о гололедице на дорогах в ближайшие дни. Почти весь путь до поворота на Сальтсёбаден Эллиот ехал медленно, пристроившись за автоцистерной, получая удовольствие просто от движения, от дороги. После встречи с Корнелиусом он отправился в ближайшее кафе, вдруг осознав, как мало ел последние пару дней. Но еда и кофе не принесли ожидаемого успокоения. Всякий раз, когда он смотрел на свое отражение в зеркальной витрине, он видел Зою в ее студии, глаза, размытые в движении, в полете.

Он видел ее в салоне Жака Дусе, завороженную портретом Фернанды Баррэй в роли нильской богини, видящую в нем что-то, чего Эллиот, как он знал, не увидел.

Могла ли Зоя узнать себя на картине? Возможно, это часть разгадки? Она слегка походила на Фернанду: глубоко посаженные глаза, стриженые черные волосы, соблазнительная девичья округлость лица. Так выглядело большинство женщин Фудзиты, в частности его третья жена Люси Бадуль, он называл ее Юки, что по-японски означает «снег». Эллиот вспомнил знаменитое ню 1924 года — «Юки, снежная богиня». Фудзита изобразил ее бледной и обнаженной, распростертой на серебристой постели, с черным псом в ногах — еще одна божественная возлюбленная.

Он понял, что черный пес — и не пес вовсе, а шакал, и что шакал — это Анубис, бог, охранявший гробницы фараонов. Анубис, Хранитель Тайн.

Дела в «Величавом ибисе» шли на поправку. Парковка была набита «саабами» и седанами «вольво», у входа стоял большой автобус. Из него гуськом тянулись бизнесмены с чемоданчиками и переброшенными через плечо чехлами с костюмами, некоторые были слегка под хмельком. Они неловко спускались по ступенькам, красномордые и шумливые.

Сначала Эллиот не заметил белый «фольксваген». Его заслонял автобус. «Фольксваген» попытался выехать со стоянки, подал назад и поцеловался с автомобилем, стоявшим за ним.

Эллиот резко затормозил.

Он был уверен, что это она — женщина, которую он видел рядом с «Буковски». На этот раз нет никаких сомнений. Ее силуэт в капюшоне четко выделялся на фоне освещенного вестибюля отеля.

Он съехал на обочину и принялся наблюдать. Дама подала вперед, затем опять назад, мигнув аварийными огнями. Похоже, она его не заметила; должно быть, сидела там весь вечер, ждала, пока он приедет. А теперь наконец сдалась и решила вернуться домой.

Корнелиус сказал, что визит Путина означает некие «соображения безопасности». Может, это они и есть, что-то вроде неуклюжей проверки? Нелепо, но похоже на правду.

Не выключая зажигания, Эллиот вышел из машины.

— Эй! Эй, вы!

Порывистый ветер заглушал его голос.

— ВЫ!

Он побежал через дорогу.

Без предупреждения «фольксваген» вырулил прямо перед ним. Яркие фары ослепили его. Он прикрыл глаза рукой.

Кто-то просигналил.

Машина ринулась вперед. Она хочет сбить его. Ну конечно. Для этого все и затевалось, чтобы избавиться от него.

Перед глазами мелькнул образ Нади. Ее равнодушное, холодное лицо, когда она сказала, что он никогда не понимал ее. Так вот как сильно она его ненавидит.

Он попытался уйти с дороги, но поскользнулся. Увидел испуганное лицо женщины, услышал визг шин по слякоти и гравию. Он треснулся об автобус и понял, что машина пронеслась мимо.