Золочёные горы

Он собирался открыть хранилище. И мне мучительно хотелось, чтобы он это сделал. Я прочла вслух комбинацию. Он покрутил ручки. Ему понадобилось три попытки, я снова и снова произносила цифры, а сердце колотилось как бешеное. Это было неправильно, но захватывающе.

– Не волнуйся, – пробормотал Джейс. – Это всего лишь деньги. Бояться нечего. Там их много.

– Много? Но компания на грани банкротства! Долг работникам… – прошептала я, заикаясь, в горле у меня пересохло. – Компания пострадала от паники на рынке. Потеряла все…

Джейс перестал крутить ручки сейфа.

– Компания не значит семья. Здесь только небольшая заначка. Большие бабки в Нью-Йорке. Сотни тысяч лежат в хранилище «Морган гаранти».

Он наконец открыл дверь и дернул шнур – внутри зажегся свет.

Зрелище привело меня в бешенство. Полки внутри были забиты стопками денег: целые связки купюр, завернутые в бумагу столбики монет. Мешочки из фетра, перевязанные шелковыми веревочками. Я ахнула.

– Зачем ты мне это показываешь?

– Потому что мы товарищи, – заявил он. Потом выпалил: – И все это может стать твоим, Сильви.

– О чем ты говоришь?

Он облокотился о дверной косяк и уставился на меня с напряженным вниманием.

– Это может стать твоим. Нашим. Если ты не испытываешь ко мне ненависти.

– Я не воровка, – ответила я, попятившись. – Мне пора домой.

– Прошу, не уходи, – пробормотал Джейс. – Это не то, что ты подумала, милая.

– А что я подумала? – спросила я. – Поясни мне.

– Ты подумала, что у меня гнусные намерения.

– Да, это так.

И я надеялась, что в эти намерения входит дать мне немного наличных.

– Постой, – он закрыл глаза, словно так ему было легче дышать. – Прости меня, пожалуйста. Все идет не так, как я планировал. Все не так.

– Что ты планировал?

– Сказать тебе. Моя идея. Вопрос – я не собирался делать это так. Таким образом и в этом… хранилище. Просить тебя…

Он сглотнул и посмотрел на меня умоляющим взглядом.

– Тебе нехорошо, Джаспер?

Мы стояли у открытой двери сейфа. Джаспер снял очки, его кадык напрягся, словно он собирался сознаться в каком-то ужасном поступке.

Наконец, шумно выдохнув пары виски, Джейс Паджетт выговорил:

– Мой вопрос: ты выйдешь за меня?

– Ха! – Я громко рассмеялась и прикрыла рот ладонью. – Ха-ха-ха.

– Почему ты смеешься?

Он ссутулил плечи.

– Зачем ты это сказал? – Абсурдность его слов причиняла боль. – Это шутка? Чтобы посмеяться надо мной.

– Нет, – ответил он. – Ни в коем случае. Нет, Сильви.

– Ты же не всерьез.

– Почему? – спросил он. – Перестань смеяться. Я чертовски серьезен. Искренен.

– Тогда зачем? – Я смеялась, не в силах остановиться. – Брак? Зачем?

– Зачем? – Джейс прижал ладони к глазам и вздохнул, словно я должна была понимать причину. – Зачем? Чтобы сделать правильную вещь, как ты сказала. И стать революционером. И да, я всерьез. Потому что ты дорога мне, Сильви, любимая. Прости за все. Мы родственные души, разве не видишь? Я бы отдал тебе все это.

– Я не благотворительный проект.

– Нет, ты… Сильви. – Он искал слова. – Ты целиком та, кто ты есть. А вот кто я… кто знает? Отец не знает. Может, знаешь ты. Ты слушаешь меня. Думаю, ты всегда меня понимала.

Он заявил, что я целиком та, кто я есть. Что он имел в виду? К чему это бредовое предложение руки и сердца? Я не сводила с него глаз, не в силах поверить.

– Сильви, ты только… посмотри…

Джейс затащил меня внутрь сейфа. В спешке начал хватать стопки денег с полок, засовывать в карманы пиджака и брюк. Потом взял одну пачку наличных и протянул мне.

– Возьми, Сильви.

Он продолжал хватать пачки.

– Не хочу, – отказалась я.

Но я хотела, прости меня, Господи.

– Возьми, возьми, возьми.

Его слова взбудоражили меня. И я взяла деньги. Начала греть пачку в руке, словно адский уголек. Джейс посмотрел на меня счастливым взглядом заговорщика.

– Возьми их, милая. Они не узнают. Не заметят такую малость…

– Малость? Целое состояние…

– Погрешность округления для герцога.

– Это нехорошо, – сказала я, улыбаясь.

Голова кружилась.

– Хорошо! Ты это заслужила. Тебе должны. Они мои, и я могу их отдать. Наши. Вот увидишь. У меня есть план: я буду делать правильные вещи, как ты хотела.

Мой соблазнитель завлек меня своими словами и незаконными деньгами и теперь смеялся. Он обхватил меня руками: между нами были зажаты пачки денег. Карман его рубашки оттопыривался. Мы стояли в тишине, связанные странной романтикой преступления, наши сердца стучали как сумасшедшие от волнения.

– Мне жаль, Сильви, – прошептал он. – Прости меня. Не надо меня ненавидеть.

В тот момент моя ненависть ослабла, меня отвлекала массивная пачка купюр в ладони. «Это может стать твоим. Нашим. Если ты не испытываешь ко мне ненависти». Он же и вправду сказал: «Выйдешь за меня?»

– Я не испытываю к тебе ненависти, – ответила я. – Но давай уйдем, пожалуйста. Пойдем отсюда.

Он поцеловал меня: у его губ был вкус алкоголя. И я вновь потеряла голову, как тогда возле реки. Дыхание перехватило, колени подогнулись.

– Выйдешь? – спросил он. – Ты не ответила. Скажи, что выйдешь.