Золотая чаша Колоксая

Сидя в кровати, девушка понюхала медовый спелый фрукт. Она откусила от груши, чувствуя, как сок тонкой струйкой потёк по подбородку. С губ Нимфириель не сходила счастливая улыбка. Никогда груши ещё не были такими вкусными, как эта!

Глава 18

Видунья проснулась мгновенно, словно кто-то вырвал её из дрёмы, словно чья-та невидимая рука сорвала лёгкий покров сна. Какое-то время девушка лежала и прислушивалась к звукам вокруг, потом торопливо натянула одежду. И, когда она уже спустилась вниз, по дому прокатился пронзительный, тонкий крик тарской княжны. Нимфириель выхватила оружие и по наитию бросилась не в покои Яронеги, а на улицу. Замысловато ругнулась, увидев знакомого ворона, взлетающего со ставни горницы, где спала княжна. В окне показался бледный Радомир:

— Нимфириель, убей его!

Володарович резко выдохнул, когда стрела сбила птицу, и громко застонал, заметив, что она не убита, а только ранена. Выскочил из дома и вслед за видуньей бросился на улицу искать или добивать пернатого шпиона. Однако их поиски не привели к успеху. Ворона нигде не было.

— Не могла целиться лучше? — ворчал тарс, возвращаясь на постоялый двор. — Где теперь его искать?..

Мужчина пилил альвийку всю дорогу, и её молчание подстёгивало его ещё больше. А девушка не могла признаться, что её рука дрогнула от собственного имени, слетевшего с губ колдуна.

Во дворе стояли обеспокоенные дядьки. Правильно истолковав расстроенные лица Радомира и видуньи, Камен понурился.

— Вот дурная птица! — Волин тоже опустил голову.

— Я бы так не говорил, — возразил колдун и прищурился: — Скорее наоборот. А то, что нам вредит, так ворон не сам выбирает себе хозяина. Кто его вырастил — тому и служит до самой смерти.

Маг’ярец глянул на Нимфириель:

— Нет времени слать гонцов. Чародей знает, что Яронега в Велико-Шумине или узнает очень скоро. Нужно как можно быстрее связаться с Честимиром.

Девушка оживилась.

— Хорошо, я сейчас же отправляюсь за город.

— Я с тобой, — тут же откликнулся Радомир, — на всякий случай.

Камен, ничего никому не говоря, тоже сел в седло. Волин, пожелав им удачи, пошёл к встревоженным дружинникам.

Розовел восток. Гасли последние звёзды. Было по-утреннему прохладно и чуть сыро. В низине у реки слался туман. Значит, день будет тёплым. Волнение после случившегося прошло. Пора действовать! Видунья искоса глянула на спутников: Камен спокойно встретил её взгляд, а тарс, позёвывая, осматривал околицу. Альвийка спешилась и сняла сапоги. Рядом уже стоял Радомир, протягивая руку за амулетом. Не без некоторой дрожи она отдала оберег с соколиным глазом.

Нимфириель медленно ступала по влажной траве. Это всегда завораживало её и помогало отвлечься от людской суеты. Травинки были словно запотевшие, на некоторых висели маленькие капли. Почему-то хотелось, чтобы они удержались, не упали. Девушка наклонила голову так, чтобы солнечные лучи отразились в росинке и рассыпались радужным кругом. Она подцепила пальцем каплю, поднесла к глазам, пытаясь сквозь неё рассмотреть окружающий мир. С интересом разглядывала искажённые контуры деревьев, лошадей, мужчин. Потом растёрла каплю между пальцами и закрыла глаза. Мысль сорвалась, как стрела.

«Летите думы, летите! Над травой-муравой, над жемчужной рекой! Отзовись, мой милый! Я жду тебя!..»

Мысленно напевала видунья песню, хорошо известную в приграничье Мирквида. Некоторое время ничего не было. Только шум, тяжёлые раздумья Камена и колдуна. По собственному опыту Нимфириель знала, что маг’ярскому видуну нужно время, чтобы распознать чужую мысль в своей голове. Она повторила зов. По всей видимости, их действительно искали и ждали.

«Приветствую, мой добрый друг! Рад слышать тебя!.. Все ли живы-здоровы у нашей дорогой своячницы?»

Альвийка облегчённо выдохнула, услышав условленный вопрос. Значит, она действительно говорит с Усыней — маг’ярским видуном. Нимфириель поспешила ответить такой же условленной фразой.

«Все живы, да только старая бабка расхворалась. Кажись, до Овсеня-Святовита не дотянет».

«Где вы?»

«Мы в Велико-Шумине. Все живы».

«Слава Сварогу!»

«За нами охотятся».

«Знаем».

«Нас выследили».

«Выезжаем за вами немедленно».

Девушка повернулась к спутникам. Уже по её улыбающемуся лицу Радомир понял, что всё получилось.

— Они выезжают! — обрадовала видунья.

— Слава Сварогу! — Камен не сдержал облегчённого вздоха.

Нимфириель направилась к своей лошади:

— Да. Осталось только благополучно дождаться…

«Я нашёл тебя, проклятый видун, — чужой голос был злой, пропитанный ненавистью. — Скоро ты сдохнешь! Я сам проломлю твою голову, а мозги скормлю шакалам…»

Альвийка недослушала и быстро выдохнула:

— Аххон иденнен, эдо утхен! Сдохни сам!..

Из груди вырвался лишь хрип, когда она услышала мучительный крик чародея. Связь оборвалась: Радомир уже завязывал амулет на худом запястье.

— Что это было? — Камен схватил её за плечи. — Чародей?

— Да, — Нимфириель спокойно смотрела на мужчин. — Ты был прав, колдун. Он искал меня.

— Что ты сделала?

Девушка равнодушно пожала плечами: