Золотая девушка

Вновь грянул гром – пожалуй, самый мощный раскат за все время, и буря начала стихать. Трент подошел к окну и внимательно оглядел местность через вырезы в ставнях. Минут через десять надо будет подготовить поле предстоящего боя. Убирая вальтер в кобуру, он заметил, что Марианна дрожит.

– Переоденься в сухое, – сказал Трент. – Я выйду.

Она подняла на него глаза:

– Трент… Это все, на что ты способен? Убивать людей?

Он среагировал мгновенно, как пожарная сигнализация на едва появившийся дым:

– Что я, по-твоему, должен сделать?

– Обними меня. Пожалуйста… – попросила Марианна и вдруг взорвалась:

– Убирайся отсюда, черт побери!

***

Едва забрезжит рассвет, и за президентом прибудут люди либо Каспара, либо Луиса. Любой, кто появится, должен будет пройти к дому по открытому пространству. Что Тренту нужно было сейчас больше всего, так это время, чтобы подготовиться.

Разрезав на куски пластик, накрывавший дрова, он обернул им ружья, связал их и повесил на плечо. В ящике под навесом для машины он нашел бензопилу и горючее для нее. Если использовать президентский «лендровер», будут заметны следы от колес. Сейчас Трент находился на краю соснового леса, в самом низу поляны. Он добрался сюда перебежками в те короткие промежутки времени, когда ветер, казалось, отдыхал. Оставался, всего час до наступления темноты, и Трент захватил с собой фонарь, хотя от него было немного проку при таком проливном дожде. Должно быть, бог дождя майя собрал все грозовые тучи, гулявшие над Центральной Америкой, и велел им пролиться здесь.

Отложив ружья подальше. Трент включил бензопилу. Ветер, дувший со стороны долины, определял направление падения деревьев. Надпиливая деревья, росшие по сторонам дороги, Трент следил, чтобы они падали на нее, создавая V-образный завал у края поляны.

Затем он повалил еще несколько сосен у подножия склона. Трент выбирал небольшие сосны, чтобы их можно было растащить. Затем, пройдя метров сто по дороге справа от развилки, он перекрыл ее так, что для расчистки завала потребовался бы бульдозер. Он вернулся к тому месту, где оставил, ружья, и направился вдоль кромки леса влево, пока не наткнулся на неглубокий овраг, расположенный почти напротив хижины. Дождь смывал в него плодородную почву, поэтому вместо травы там росли лишь скудные кусты да чахлые деревья. На краю оврага лежал валун. Трент расшатал его так, что теперь стоило только дотронуться, чтобы он полетел с обрыва. Одно из ружей он спрятал под одиноко стоящей сосной.

Пройдя по краю оврага, он направился к другому концу поляны, придерживаясь кромки леса для защиты от ветра и освещая дорогу фонариком, и вышел к озеру. Дважды ветер сталкивал его в воду. Казалось, пила весила целую тонну. Здесь, под сосной на пляже, он спрятал второе ружье. Прислонившись к стволу, чтобы отдохнуть, Трент выключил фонарик и стал спускаться вниз. Перед тем как покинуть хижину, он закрепил на капоте «лендровера» лампу, впрочем, сквозь пелену дождя свет не проглядывался. Тогда Трент повернулся к ветру лицом, но ветер все время менял направление, пока окончательно не запутал его. Сесть и переждать, пока буря хотя бы немного стихнет? Но этого можно ждать всю ночь. Трент двинулся вниз по поляне, забрав немного влево, вышел к кромке леса у подножия холма. Теперь он легко нашел тропинку, ведущую к хижине, и направился прямо к навесу над машиной. Захватив из поленницы несколько сучьев, он прошел на кухню, поставил чайник и заглянул к президенту. Старика в спальне не было. Трент вернулся на кухню и встал около печки, пытаясь согреться. О Марианне он старался не думать. Главной его заботой сейчас был президент. Трент вспомнил, как Марианна смотрела на дедушку тогда, когда он встретил их на причале. В ее глазах читались гордость, обожание, любовь и желание покровительствовать. Так молодые смотрят на любимых стариков. Вероятно, ее ждет сильный удар. А что он мог поделать? Если подозрения подтвердятся, ее разочарование может оказаться гораздо сильнее… Надо бы переодеться в сухое и поспать, но одежда в гостиной, а там – Марианна и ее дед.

Трент поставил на поднос три кружки и налил кофе, чтобы найти хоть какой-то предлог для визита в гостиную. Когда он открыл дверь, у него возникло такое чувство, что он врывается в комнату, где засели террористы.

Президент сидел за столом. Он надел свежие боксерские шорты, или, быть может, это высохли прежние, нашел стакан и новую бутылку «Фэймос Грауз», из которой отпил самое большее пару рюмок. Он выглядел как старик из очереди перед кабинетом врача в больнице для бедных; старик, которого скорее привели, чем он пришел туда по собственному желанию, и который согласен ждать. Он безразличен к тому, что скажет доктор, потому что хорошие новости маловероятны, а плохие недолго остаются плохими и естественны при его состоянии.