Золотая клетка

Когда-то давно я обычно принимал обжигающий душ, чтобы обезболить себя и почувствовать, что смываю боль. Теперь, если бы я сделал это, я бы вспомнил о пламени.

— Я принесу тебе полотенце.

Она ушла, не сказав больше ни слова, и я на мгновение задумался, какого черта я делаю. Теперь было слишком поздно отступать. Может быть, жизнь наконец-то вернула мне часть того, что она у меня отняла.

Как только я закончил, то заметил полотенце прямо у двери. Я был так погружен в свои мысли, что не заметил, как она открыла дверь, чтобы оставить полотенце. Обернув полотенце вокруг талии, я убедился, что оно надежно закреплено, прежде чем выйти.

Свет был выключен, и единственный источник света исходил снаружи. Это было немного, но как раз достаточно, чтобы разглядеть ее черты. Аспен сидела на диване, и ее пристальное внимание было приковано ко мне.

— Ты можешь занять кровать, — сказала она тем мягким голосом, который я так жаждал услышать.

— Не будь смешной, и ложись на гребаную кровать. — Мой член подпрыгнул от собственных слов.

Она не сказала ни слова, но медленно встала, подошла к кровати и забралась под простыни. Я последовал за ней. Когда я подошел к кровати, она откинула одеяло, чтобы впустить меня.

— Почему ты не пошла со мной?

Мой вопрос тяжело повис в воздухе, когда я скользнул под одеяло. Я лег и посмотрел в потолок.

— У меня никогда ничего не было, поэтому, когда появилась возможность для моей свободы, она ослепила меня. Я не знала точных деталей того, что я обменивала на эту так называемую свободу, пока не стало слишком поздно.

Невеселый смешок слетел с моих губ.

— Я был готов отдать тебе все. Ты была единственным человеком, которого я хотел видеть рядом с собой после того, как это место сгорело дотла. Я не мог пойти на компромисс со своим планом или отказаться от него, но я также не хотел, чтобы ты ненавидела меня, поэтому я не хотел, чтобы кто-то из прислуги пострадал.

Я почувствовал, как тело Аспен замерло рядом со мной.

Я знал, что она будет задавать вопросы, и, думаю, наконец-то был готов на них ответить. Я хотел, чтобы она не думала обо мне как о монстре.

— Чего ты хочешь больше всего на свете?

Вопрос легко слетел с моих губ. Может быть, вселенная все-таки давала нам вторые шансы. Вам просто нужно было воспользоваться ими, и я так отчаянно хотел дотянуться до своего.

— Мы могли бы убежать, но почему ты все это сжег?

Она ответила на мой вопрос одним из своих собственных.

Когда я потянулся к ней, мне показалось, что мое сердце вот-вот выскочит из груди.

У меня никогда не было друзей, если не считать наших странных отношений. Я никогда никому не доверял. Поэтому, когда я потянулся к ее руке, я знал, что дерьмо вот-вот станет реальным. Я посмотрел в потолок, стараясь не думать о том, как она отреагирует.

— Какого черта…

Она начала ругать меня, когда я положил ее руку на свое обнаженное бедро. Она тут же замолчала, когда ее ладони почувствовали все оставшиеся шрамы. Единственное постоянное напоминание о том, что все то дерьмо, которое я чувствовал, было реальным, и в какой-то момент оно поглотило меня до такой степени, что мне захотелось содрать с себя кожу.

Я отпустил ее руку и лежал неподвижно, когда она начала двигать ею самостоятельно. Она ахнула, увидев всю испорченную кожу, с которой соприкоснулась.

— Кровь, — прошептала она.

— Ага…

Что еще я мог сказать.

Люди обычно не понимают, почему другой человек может причинить себе вред. Это была зависимость, и, как и любая зависимость, она давала тебе отдушину, на которую ты мог направить все свои усилия, чтобы ты не видел той ебаной реальности, которая была перед тобой.

— П-почему?

Я слышал разочарование и печаль в ее тоне.

— Потому что я хотел почувствовать немного боли.

Это была чистая правда.

— Вот почему ты ничего не сделал с Лиамом…

Я не ответил на то, что и так было очевидно.

— Могу я увидеть их? — спросила она, и мое тело застыло.

Моя грудь продолжала быстро подниматься и опускаться. Я никогда никому не давал доступа к своему телу, не больше, чем хотел дать. Мне было плевать на то, как они выглядели, потому что в моей голове всегда было только одно лицо.

— Нет. — Мой тон был резким.

Я сел и навис над ней. Мои руки прошлись по ее волосам с обеих сторон. Было темно, но эти золотистые пряди все еще сияли.

— Я хочу забыть, что они там. — Я нежно погладил ее по щеке. — Я хотел сжечь все эти воспоминания, но из-за тебя я не мог этого сделать. — Я схватил ее за подбородок и наклонил свое лицо ближе, чтобы я мог почувствовать ее мятное дыхание. — Ты не пошла со мной, и все эти демоны продолжали преследовать меня.

Я осторожно взял ее нижнюю губу в рот. Пробуя его на вкус, дразня и, наконец, прикусив ее. Она взвыла от боли.

Вот почему мне было так больно, когда она ушла. Я обманывал себя, думая, что, если бы она была рядом со мной, все было бы хорошо.

— Тебе не понять, — сказала она, не глядя на меня.

Невеселый смешок слетел с моих губ.

— Ты избалованный богатенький ребенок, — ядовито произнесла она.

Гнев распространился по моему телу, но медленно угас. Я схватил обе ее руки и положил их ей за голову.