Золотая кровь

² _{см. "Тридцать три несчастья"}

Глава девятая. ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИК

Ох, сколько секретов появилось в последнее время в жизни Оли! Не своих секретов, сама-то она никогда ничего не скрывала. Был только один период в её жизни, когда рушилась её семья, а ей приходилось о многом молчать. Узнала об измене мужа, а уйти было некуда. И она старательно делала перед окружающими вид, что всё нормально, хотя он, наоборот, демонстративно выказывал ей своё пренебрежение. А Оле не хотелось, чтобы друзья за неё переживали, а недруги злорадствовали. Совершенно случайно узнала о неладах в их семье Светка, и тут же предложила ей дом в области. Оля не раздумывая подхватила малыша Сашу и следующие полгода жила на Светкиной даче, ежедневно проводя в электричках почти три часа в дороге на работу и с работы. И тут как-то перехватил её по пути брат свёкра Женя. Почему по пути — потому что не общались Самсины из-за его оформления на выезд из страны. Вернее, делали вид, что не общаются, но, наверное, связь какая-то была, иначе откуда бы он знал о невыносимой обстановке в доме. Это внезапное предложение прописаться в их с женой квартире стало для неё шоком, но не вызвало подозрений, что таким образом свёкры пытаются лишить её возможности претендовать на их жилплощадь. Хоть почти не знала она Женю, но видела, что он хороший человек. А он только предупредил, чтобы никому о смене адреса не рассказывала. Получив в паспорт штамп с вожделенной пропиской, она не ждала других подарков судьбы, но накануне своего отъезда младшие Самсины перевезли её в свой дом, правда, уже не в прежнюю квартиру, а в соседнюю, крошечную однокомнатную, и тут же отвели в домоуправление, где паспортистка сунула ей в руки ордер, на котором Оля значилась ответственной квартиросъёмщицей. Даже наивная Оля догадалась, что не Самсины получили деньги за обмен двухкомнатной квартиры на однокомнатную, а эта тучная тётка или, скорее, её начальство.

Только после отъезда родственника свёкор и его семейство узнали о том, что Женина квартира не отошла к государству, а стала Олиной. Пошумели, конечно, бывший муж даже пытался примириться и вписаться, но тут уж Оля не дрогнула и все атаки отбила.

Эта история всплыла в разговоре с двумя беременными — Наташей Асоян, бывшей Самсиной, и Галей Смирновой, бывшей Быкадиновой. Хоть и не юные будущие мамаши (одной тридцать три, другой тридцать шесть) никак не врубались, отчего это в старые времена квартиры продавать было нельзя. А Оля терпеливо втолковывала им, что как получали люди жильё от государства бесплатно, так и возвращать ему их должны были бесплатно. Обходили, конечно, закон, но при этом рисковали. Вроде бы, был в те времена такой криминальный бизнес по обмену жильём. Опытные маклеры строили цепочки сложных обменов, получая с каждого из участников маржу. Обменивались с доплатой, но документами это не подтверждалось, и можно было всё потерять. При выезде за рубеж, как в случае Жени, некоторым удавалось предварительно прописать у себя покупателя, взяв с него деньги. А Женя, наверное, маклера не нашёл и прописал Олю, заплатив за это коммунальщикам своими же квадратными метрами.

«Понятно, — сказала Наташа. — Натуральный обмен вследствие несовершенства экономических отношений в обществе». «А мне другое понятно, — вздохнула Галя. — Вот такой парадокс: ваш Женя подарил вам жильё, и в вас живёт благодарность к нему почти полвека, а я получила от мужа зарубежную недвижимость, которая стоит несоизмеримо дороже, но благодарности в душе ни крошки». «Ну, так продай её», — вырвалось у Наташи.

Наташа — единственная, кто с Галей ладил. Та ещё стерва эта Галя, из неё то и дело прорывается светская львица, и она проявляет к окружающим то высокомерие, то пренебрежение, а то и брезгливость. Света после первой встречи с ней злобно проворчала: «Вот наградил Господь именем Галина обеих племянниц, чтобы даже не мечталось, что кто-то из них может быть хорошим человеком!» А Оле и возразить нечем, ведь о том, кто на самом деле эта Галя, знают только Римма и Алик, для всех остальных она племянница Оли из Калининграда. У Гали дикие перепады в настроении. Тут и гормональная нестабильность вследствие беременности, и переживания о здоровье дочери, и страх перед бывшим мужем, и неумение жить в стеснённых обстоятельствах. Своими психами она обидела уже всех Олиных друзей и знакомых. Только Наташу пока не задевала. В чём тут дело — в одинаковом положении, возрасте, природной незлобивости Наташи или эйфорическом её состоянии?