Золотая кровь (СИ)

Морис извлёк из папки рисунок и показал его остальным. Изображённый на нём зверь выглядел отвратительным и очень реалистичным. Сразу видно, что нарисовал его талантливый художник, настолько его поза и напряжение мышц показывали готовность прыгнуть навстречу смотрящему. Клыкастая тварь с длинным языком была лысой, но по спине у неё, от головы и до самого хвоста, тянулся гребень из редких жёстких волос, торчавших словно иглы. Трёхпалые лапы заканчивались огромными когтями, и длинный голый хвост был похож на крысиный. А глаза…

Глаза смотрели недобро.

— Это та самая чупакабра? И ты думаешь, что это какое-то ольтекское проклятье, или что-то вроде того? — спросил Виго задумчиво.

– Ну, если ты веришь в проклятья, то да, самое время идти за святой водой, – хмыкнул Морис.

– А ты сам-то веришь в проклятья? — Виго прищурился. — Или только в свой револьвер? Уж как-то всё это странно.

— У меня с собой пяток серебряных пуль, хефе, вот и подумай, во что я верю, – усмехнулся сыщик. — И, хотя я предпочитаю верить в обычных двуногих убийц, здесь, на мой взгляд, с этой чупой выстраивается пусть и очень странная, но логичная цепочка.

Морис пришпилил рисунок с чупакаброй на стену.

— Думаешь, какой-то ольтек проклял моего отца? — спросил сеньор Виго, и видно было, что он серьёзен.

— Сеньорита Оливия слышала, как они ругались в кабинете, и сразу после этого дон Алехандро слёг. Ты сам говорил, что ольтекские шаманы делают такие хитрые штуки, которые позволяют эйфайрам прятать свои глаза и ауру, и почитают этих крыланов, как божества. Так может, это был никакой не художник, а замаскированный под художника чёртов крылан, который пришёл с каким-нибудь шаманским проклятьем? А? — хитро прищурился Морис. — Ну, а когда оно не сработало, и дон Алехандро всё-таки выжил, то другой крылан напал на тебя с пистолетом. Как я понимаю, не только эйфайрам, но и ольтекам не за что любить грандов Лазурного двора?

— Ну… если говорить о конкисте*, как об истреблении, то да, тут ты прав, — ответил сеньор Виго и снова посмотрел на рисунок. – А змея? Как во всё это вписывается змея и доктор Хуарес?

– А змея и доктор могут быть сами по себе, хефе! — усмехнулся Морис. — Но, если говорить начистоту, я пока не знаю. Начнём с малого — выясним, на месте ли она ещё, а то может, и правда, ваш маэстро не при чём. Не хотелось бы словить в живот удар шпагой за просто так и потом попасть на лечение к тому же доктору!

— Хорошо. Тогда сегодня нам придётся разделиться, — ответил сеньор Виго и потёр переносицу, — я съезжу в больницу Святого Себастьяна к доктору. Поговорю о пожертвованиях и своей головной боли. А заодно попрошу мне всё там показать. Это будет вполне правдоподобный повод, чтобы увидеть всё своими глазами. А вы, — он указал на Мориса и Эмбер, — отправитесь сопровождать мою сестру. Сегодня она пришла ко мне рано утром и очень настойчиво просила отпустить её в город. И я обещал, что ты, Морис, будешь её сопровождать. Всё, как ты и просил. А ты, Эмерт… — сеньор Виго сделал паузу и как-то особенно посмотрел на Эмбер, — ты незаметно проследишь, куда она пойдёт, и с кем будет говорить, пока Морис ожидает её в коляске. Ты же сможешь быть незаметным?

— Само собой, сеньор! — с готовностью ответила Эмбер.

— Возьмёшь фиакр. И убедись в том, чтобы она тебя не заметила. А ты, Морис, постарайся дать ей свободу передвижения.

— Без проблем, хефе, — хмыкнул Морис и поправил ремень.

*Конкиста — испанская колонизация Америки, повлёкшая уничтожение индейцев.

Глава 34. Тайны сеньориты Оливии

Сеньорита Оливия в поездку оделась скромно. Даже слишком. И, глядя на её простенькую шляпку и тёмную юбку, на отсутствие кружев и золотых украшений, трудно было представить, что это дочь одного из грандов Акадии.

В руках у неё была аккуратная дамская сумочка и большой свёрток, перевязанный тесьмой, но можно было догадаться, что в свёртке находится какая-то ткань. Сеньорита торопилась, Морис услужливо подал ей руку, и она быстро забралась в коляску.

Следить за ней оказалось делом несложным.

Коляска ехала медленно по одной из главных улиц Лазурного холма, а Эмбер следовала позади в наёмном экипаже, вознице которого было заплачено вперёд. В свой первый день на службе Эмбер ехала этим же маршрутом и заходила в эти же лавки и салоны, чтобы забрать покупки для сеньориты Оливии. И сейчас была уверена, что сеньорита Оливия делает всё это просто для отвода глаз, потому что подолгу она нигде не задерживалась. Морис, как и обещал, дал ей полную свободу действий и из коляски вылез только один раз, чтобы посмотреть на уличного музыканта. Он, конечно же, следил, но делал это очень ненавязчиво.

Эмбер наблюдала за тем, что и где покупает сеньорита, но ничего подозрительного пока не заметила. И только когда экипаж остановился возле углового магазина, чьи стеклянные витрины выходили на обе стороны перекрёстка, поняла хитрость молодой женщины.