Золотая лента (СИ)

Минато сел в свое кресло и скрестил руки под подбородком. Все его естество кричало, чтобы он спасал отпрыска. А холодный разум требовал думать только о деле. Он мог бы отправить кого-нибудь из Узумаки, но что-то подсказывало, что людей этого клана сейчас лучше ни во что не втягивать. Информация на руках была слишком туманной, расплывчатой и нечеткой: слухи, домыслы, логические рассуждения. Намикадзе чувствовал, что советники и Данзо что-то замышляют за его спиной. И сделать свое черное дело они собираются именно тогда, когда он будет отсутствовать. Минато начал мозговой штурм, ведь нужно было в кратчайшие сроки просчитать действия невидимых врагов и дать им достойный отпор. "Вот только кто будет их целью? Семья Хокаге? Джинчурики? Кланы? А если кланы, то какие? Учихи? Узумаки? Сенджу? Хьюга скорее всего не тронут. Абураме? Не тот формат. Инудзука? Слишком мелко. Нара? Возможно, но слишком уж крошечная цель, а тут попахивает чем-то грандиозным. Остальные кланы? Влияние не то. Да и не напрягают они советников. На кого имеют зуб Хомура Митокадо, Кохару Утатане и Данзо Шимура? Что у них общего? Кто мог пошатнуть их влияние? Учихи. Кто мог пошатнуть их влияние своим появлением? Узумаки. Как скомпроментировать клан Узумаки? С помощью джинчурики. Клан Учиха? Кто сможет противостоять шарингану? Только кто-то из самого клана. Значит, либо кто-то сильно сомневающийся, либо слишком наивный идеалист? Итачи? Его я вовремя вернул с кривой дорожки. Обито? Не той силы шаринган. Кто еще? Вот тот брюнет с экзамена генина, слишком амбициозный. Сейчас он уже джонин. Хм, вроде бы подходит. А что делать с советом? Придется идти. Кого взять? Нападение на меня будет сто процентов. Интересно, на сколько человек не поскупятся. Целый отряд? Ловушки? Мины? Яды? Тогда точно придется брать свою личную команду. И сильного медика. И сразу всем захватить противоядия. Такс, надо предупредить Узумаки и Учиха. Пусть подготовятся. Кушину на время спрятать. Ладно, пусть об этом сами Узумаки побеспокоятся, положусь на Арату в этом деле. Он и стратегию придумает. А если это вдруг вторжение извне? Пока меня не будет? Но это не отменяет того факта, что и советники с Корнем не воспользуются временной слабостью селения. Интересно, до какой степени низости они дойдут? Гррр, мало данных. Надо усилить патрули вокруг Конохи. Но кого же отправить за сыном?"

Бойцы АНБУ стояли затаив дыхание, видя напряженные размышления Минато. Судя по его хмурому сосредоточенному взгляду и бьющейся на скуле жилке, Намикадзе сразу просчитывал множество вариантов. По кабинету распространилась тяжелая давящая аура, заставив напрячься и занервничать еще больше даже опытных бойцов. Минато не за красивые глаза стал Хокаге. Он одним своим видом умел подавлять врага, даже не применяя свою знаменитую технику. В моменты особого сосредоточения его угрожающая Ки распространялась вокруг, независимо от желания хозяина, и подчиненным оставалось лишь широко раскрытыми ртами хватать воздух да стараться не показать, как по спине пробегает холодок. Бойцы АНБУ благодарили богов, что маски скрывают их побледневшие лица. А что уж говорить про шиноби охранения, притаившихся на потолке. Те вообще чуть ли сознание не теряли, благо уже имели закалку от подобных действий Намикадзе, хотя держались только на честном слове и упрямстве. Иногда Йондайме реально пугал даже своих. Вот уж точно два сапога пара: он и Кушина. Оба, когда выйдут из себя, пугают до колик в животе.

***

Курама устало дрых. В последнее время его джинчурики жил на износ. Что тренировки, что миссии. Лис так уставал его лечить, что сил на разговоры не оставалось вовсе. Приходилось срочным порядком залатывать то разрыв чакроканалов, не предусмотренных для такой нагрузки, что давал им Наруто, то сращивать мышцы, а то и кости. Все свободное время демон спал, восстанавливая свои силы. Лисенок, преданно следовавший за ним, спал на его спине.

Хранительница же все это время сидела в позе лотоса с закрытыми глазами, и казалось даже не дышала. Иногда Девятихвостому казалось, что перед ним каменная статуя, настолько неподвижной была его соседка. Ведь грудь ее почти не вздымалась. Лишь только кончик какого-нибудь хвоста изредка подрагивал или дергался, выдавая, что хозяйка тела все-таки жива. От дикой усталости глаза лиса закрывались сами собой и он уже клевал носом, падая в объятия Морфея.