Золотая лихорадка. Как делают олимпийских чемпионов

Фрэнки Фредерикс всегда был тем соперником, к которому я испытывал очень большое уважение. Он всегда был очень последовательным, и, несмотря на то что в жизни Фрэнки был очень тихим и сдержанным человеком, на беговой дорожке он был очень жестким соперником. Я очень часто говорю о нем в этой книге, поскольку во время соперничества на дистанции 200 метров именно с ним я научился очень многому. Он почему-то заставлял меня показывать свой лучший бег. Я знал, что должен быть готов не допустить ни единой ошибки в борьбе против Фрэнки. Он был немного быстрее меня, и это вселяло в меня дополнительные силы. С точки зрения его стратегии, я всегда знал, что, если я бегу впереди него, после прохождения виража он обязательно будет увеличивать свой темп. Таким образом, встречаясь с ним в одном забеге, я всегда старался использовать это знание.

Также в беге на 400 метров нельзя не отметить еще одного моего соперника – Квинси Уоттса, олимпийского чемпиона 1992 года и очень сильного бегуна на 400 метров. Первое, что я в нем отметил, была его невероятная сила. Он был известен тем, что после каждого своего забега по его виду можно было сказать, что он совершенно не устал. Когда я только начал встречаться с ним на соревнованиях, все сразу стали говорить о том, что я ему не соперник и он без особого труда обыграет меня. Но я принял этот вызов. На чемпионате мира 1993 года Квинси выступал в роли действующего олимпийского чемпиона в беге на 400 метров, который еще ни разу не становился чемпионом мира. К тому времени я уже сумел победить его на чемпионате США. Я выиграл тот забег и стал чемпионом мира, а Квинси не попал даже в число призеров.

После этого финального забега он заявил всем о том, что проиграл мне лишь потому, что в конце забега у него порвалась шиповка, и журналисты, казалось, были согласны с ним, даже несмотря на то, что в этот момент я уже значительно опережал его. Поэтому на пресс-конференции, которая состоялась после этого забега, я решил вызвать его на дуэль.

– Почини свои шиповки, и я готов встретиться с тобой в течение следующих двух недель на соревнованиях в Брюсселе, Берлине и Цюрихе, – сказал я тогда.

На этих соревнованиях он бежал уже в новых шиповках, однако все три раза проиграл мне.

Несмотря на то, что я никогда не проигрывал Квинси, я очень уважал его. Он был очень жестким и уверенным в себе соперником, который, казалось, никого и ничего не боится. Я думаю, что, когда он заявил о том, что проиграл чемпионат мира из-за порванной шиповки, он действительно верил в это. После того, как я победил его на следующих трех соревнованиях, и на протяжении всей своей дальнейшей карьеры он больше никогда не пытался оправдываться. Но, несмотря на это, он никогда не сдавался и продолжал сражаться. Я знал, что, учитывая его силу, мне следует бежать более ровным темпом. Поэтому для того, чтобы успешно соперничать с ним на соревнованиях, мне приходилось вносить в стратегию своего бега некоторые корректировки.

Но, пожалуй, самым моим главным соперником на дистанции 400 метров был Батч Рейнольдс, мировой рекорд которого я смог побить. Он установил его в 1988 году, показав результат 43,29 секунды. Впервые я встретился с ним на беговой дорожке в 1990 году. В тот момент он считался лучшим бегуном в мире на этой дистанции. У нас тогда был общий спортивный агент, поэтому мы вместе ездили на все соревнования. Мы очень много разговаривали с ним о легкой атлетике и были просто хорошими друзьями. Однако Рейнольдс был самым нестабильным бегуном на дистанции 400 метров, которого я когда-либо знал, и все его забеги проходили по-разному. Я очень хотел понять причину этого, поэтому старался изучить его как бегуна и моего соперника, очень внимательно выслушивая его во время наших разговоров. Именно тогда я понял, что он просто не понимал, как можно бежать быстрее. Он не знал, почему ему удалось пробежать так быстро, поскольку он абсолютно не понимал стратегию забега. В течение сезона во время своих забегов он использовал различные стратегии, вот почему они так отличались друг от друга.