Золотая Орхидея (СИ)

Дворцовая библиотека находилась недалеко от тронного зала, проходя мимо которого, Руми помрачнела. Ещё кровоточила вчерашняя рана. В пути друзьям никто не встретился, что не удивляло. Фениксы в солнечный день трудились или за стенами дворца, или там, где их не видно.

У медных дверей компания остановилась. Тигры решили ещё побродить по дворцу, пока Руми займётся поисками. Она согласилась, пообещав к обеду освободиться. Когда Игнэ и Витэ ушли, она толкнула дверь, удивившись, насколько та оказалась легкой, и вошла в обитель книг и свитков.

Здесь воплотилась тысячелетняя история накопления знаний в мраморном великолепии высоких стеллажей, подпиравших потолок с исполинским барельефом Мирового Древа, оплетавшим корнями всё сущее. Руми замерла, запрокинув голову и открыв рот, пока её не окликнули. Смотритель в простой персиковой рубахе до колен, перетянутой траурной лентой, и таких же широких штанах велел назвать имя и цель посещения.

— Руми Сингардилион. Хочу узнать о… разведении орхидей, — промямлила она первое, что пришло в голову.

Смотритель поднял бровь, но ничего больше спрашивать не стал и проводил до секции, посвященной лиановым растениям. Руми только успевала головой крутить, стараясь запомнить, куда направится, когда удастся отделаться от смотрителя. Днём в большей части библиотеки царила тень, чему Руми порадовалась. Слепящий свет замучил её.

Со стеллажа смотритель достал весьма ветхую книгу, пропитанную дурнопахнущим раствором, не дающем ей рассыпаться.

— Этот справочник составила сама царица Меренити. Обычно я не выдаю её для чтения, но приказом царевича Симериона дочери Сингардилиона велено предоставлять всё наилучшее. А лучше этой книги об орхидеях ничего не написано, — сказал он, вручая Руми фолиант.

— Да, да, спасибо… если мне понадобится ваша помощь, я позову, — ответила она, опасаясь, что раз смотритель вверил ей такое сокровище, то теперь останется следить.

К счастью, он только упомянул о личной ответственности посетителя, если книга при возврате окажется не в том состоянии, в коем её передали. Клятвенно заверив, что всё будет в порядке, Руми для приличия открыла книгу, краем глаза наблюдая за удаляющейся в глубины библиотеки фигурой смотрителя. Когда он скрылся из виду, она решила вернуть фолиант на полку, но внезапно из него выпал желтоватый листок. Сердце Руми рухнуло: она испортила драгоценный справочник. Но, подняв листок, поняла, что его всего лишь вложили в книгу. На ощупь он был шероховатый, из какой-то особой бумаги. Почерк тоже не книжный, не аккуратный, руны едва читались. Руми хотела вложить листок обратно, но беглый взгляд выцепил из корявого текста слово, а точнее имя, болью отозвавшееся в груди — Аймери.

Тревожно озираясь, Руми положила книгу на пол и сама на него села, скрестив ноги. Любопытство сильнее страха. Она перевернула листок, полагая, что начало текста на другой стороне. Так и оказалось.

Здравствуй, Бэйшар. От всей души поздравляю тебя и Меренити. Прости, что не смог приехать на свадьбу. Надеюсь, Руна извинилась за меня. Слышал, Сингардилион тоже планирует остепениться. Надеюсь, сумею вернуться хотя бы к его свадьбе.

В подарок позволь преподнести тебе первую подробную карту архипелага Ливнер. Я сам её составил. Пришлось, конечно же, посетить каждый остров, но это стоило усилий. Как видишь, она выполнена на особой бумаге, которую драконы изготавливают хитрым алхимическим способом. Не буду вдаваться в подробности. Фениксам он недоступен, хотя обещаю подумать, как это исправить. Бумага защищена от старения (даже слово противно это писать!) и почти от любых повреждений. Проживет до конца мира и чернила не выцветут! Письмо своё пишу на такой же, не удержался. Стоит, однако, заметить, что при всём моем мастерстве каллиграфии, работать с ней непросто. Карту линия за линией я рисовал трое суток, не прерываясь на остальные дела. Но она точно аккуратней этого письма. Сам видишь, какие выходят руны.