Золотая Орхидея (СИ)

Дер-Су протянул ей руку. Руми долго смотрела на посиневшее запястье, время от времени его касалась, а потом закатывала глаза. Странный ритуал смущал князя, но он не мешал. Прежде тревожащая его боль начала отступать, а кожа посветлела. Витэ подошла ближе и внимательно наблюдала за происходящим, словно боялась что-то упустить. Подтянулись даже обиженные Игнэ и Ханум, и в этот миг Руми отпустила руку князя. По её лицу теперь катились капли пота, а дыхание стало хриплым.

— Не могу больше. Простите, князь. Отдохну и попытаюсь снова.

— Ты молодец, — ответил Ханум, посмотрел на Дер-Су, будто хотел добавить что-то про князя, но не стал.

— Я не хочу больше ссор, — Руми снова повернулась к огню. — Наши пути должны разойтись. Вы слишком много помогали мне, но и страдали из-за меня. Сейчас пострадал и князь. Хватит. Дальше я иду одна. Игнэ хорошо меня обучил.

— Ты достойно сражалась. Не вижу причин тебя удерживать. Только, действительно, стоит отдохнуть. Сейчас лезть в логово Скверны — плохая идея, — купец ещё неодобрительно косился на князя.

— Расскажи мне о победе над Корсуном. Это укрепит мой дух.

Дер-Су дрогнул. Вспомнились сияющие красные глаза убийцы императрицы Джин-Ти и Люрайи Гории… и причины, по которой князь не поехал в Мелех…

— Видимо, мы стали такими друзьями, что свои истории я уже дарю. Если тебе это поможет, то расскажу. Князь Дер-Су, хотите послушать? — чуть ехидно поинтересовался Ханум.

— Хочу, — князь мысленно повторял, что не боится прошлого.

— Для вас не бесплатно, — купец скрестил руки и надул щеки, изображая важного господина.

— Что нужно взамен? — Дер-Су напрягся, ведь ушлый торгаш простого не попросит.

— Рассказ за рассказ. Как ты справился с сетями Финниат?

Руми оживилась, услышав вопрос Ханума, и пристально посмотрела на князя. Конечно, ей, решившейся на поход против перводемона, интересно узнать, как боролись другие. Но Дер-Су нечего было ей поведать. Ничего, кроме чувств опустошенности и безысходности не осталось от того дня. Видения, насланные Паучихой, долго являлись в горько-сладких снах, что тяготили сильнее кошмаров. Иногда воспаленный разум вплетал в эти грёзы и прекрасную драконессу — ту, кого князь встретил после перводемонессы, и они приносили только страшную боль.

— У меня сильная воля, — ответил Дер-Су, и Ханум сдул щеки.

— У всех драконов сильная воля. Но ты отличаешься, и я хочу знать, как, — купец начал крутить указательные пальцы по оси друг друга. — Уж не сомневаюсь, что для Паучихи-Искусительницы ты — самый лакомый кусок. Учитывая твои особенности…

— Я не верил тому, что она говорит! Даже в грёзах я не могу быть счастлив!

— Дер-Су… — в глазах Руми застыл ужас, смешанный с печалью, словно жуткое откровение снизошло на неё.

Воцарилась тишина. Устыдившись, Ханум отошел в сторону. Тигры не сводили с князя блестящих глаз.

— Что вы хотели сказать, госпожа Руми? — прервал безмолвие Дер-Су.

— Я… восхищаюсь вами. Честно, вы мне казались надменным и злым, но сейчас я понимаю, как вы страдаете. Даже ваш подвиг… как вы о нем говорите… неужели ничего не изменил?

— Сильно называть это подвигом. Но, да. Не изменил. Только хуже стало.

— А вот для госпожи Драголин победа над перводемоном многое изменила, — раздался за их спинами голос купца.

— Ханум! Ты мог бы быть хоть немного тактичнее! — воскликнула Руми, сжав кулаки.

— Не перебивайте его, — прежним ледяным тоном произнес Дер-Су. — Пусть говорит. Пусть ещё поведает, как я подставил своего брата. Лучшего момента узнать об этом я не предвижу.

Купец замялся, словно не до конца был уверен в том, что собирается сказать, но, выдохнув, произнес:

— Ты дал ему деньги на вино, зная об его слабостях, и отправил ко мне. Князя Пи-Но объявили бы новым патриархом при императоре, но ты позаботился о том, чтобы этого не случилось.

Дер-Су будто громом поразило. Всё было не так… Брат говорил другое, когда сознался, на что потратил деньги, выпрошенные на украшения. Горячо распылялся, как хотел освободиться от бремени, жить вольно, делать, что вздумается. Князь осудил его тогда, но понял. Оказывается, со стороны всё выглядело иначе… Впрочем, как и всегда.

— Ясно, — ответил Дер-Су.

— И оспорить не хочешь? — спросил Ханум, подняв бровь.

— Нет.

— А вдруг это неправда? Ты же лучше знаешь своего брата, — продолжал напирать купец.

— Я не буду разыскивать истину в твоих словах. Ты просто мелкий торгаш, лжец и преступник.

— Ну, знаешь… — Ханум опять принялся дуть щеки, но в этот момент вмешалась Руми:

— Хватит. Я хочу послушать историю.

— Почему ты изменила к нему отношение? — недоуменно вопрошал Ханум, кивая в сторону князя.

— Потому что он меня спас, если ты не понял, — она уже не скрывала своё раздражение. — Быть может, его, как и вас тогда, послало провидение. Не нам судить.

— Хорошо, Руми. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, — купец помрачнел, и Игнэ горестно взвыл. — Тогда слушайте и сами решайте, где ложь, а где правда.