Золотая Орхидея (СИ)

Из последних сил Руна воззвала к Неру и всем Духам. Умоляла спасти мир ценой единственного, что у неё осталось. Свет символа фениксов засиял как никогда ярко. В этот миг был сломлен барьер между Землёй и Абероном. Великие Духи спустились в подлинных обличиях. Силинджиум остановил дыхание Руны, Анариот огненным мечом разрезал её грудную клетку и извлек пылающее сердце. Левантэ сохранила сердце живым и исцелила тело Руны. Волей Лингвэ первая среди фениксов стала камнем, как и её сердце, и никакой тлен, никакое разрушение не могло их коснуться. Великие Духи переместили свет Неру, горящий в каждом Живущем на Земле, в каменное сердце. Тогда Магикор объявил последнюю волю Руны: душа её будет пребывать в Камне, пока Живущие на Земле не одержат над Скверной окончательную победу. Своей жизнью, бессмертием, возможностью переродиться и жить вновь добрейшая и сильнейшая из фениксов пожертвовала ради создания Гранатового Камня — сердца Руны. Камня, с которым каждый феникс становится сильнее в десятки раз.

Едва Магикор договорил, как Корень Древа Жизни, принадлежавший Руне, распался на четыре золотые нити. Их Великие Духи передали остальным народам с искрами пламени Сердца, выковав священные артефакты для борьбы с демонами. Так жертва Руны распространилась на всех Живущих.

Благодатное сияние, исходившее от Камня, рассеяло тени Аймери, погасило чёрное пламя Сарпентьяра и погнало перводемонов прочь от Мелеха. Вмешательство Великих Духов, столь необходимое тогда, дорого стоило всему миру. Живущие на Земле ощутили тяжесть вечности, и собственные долгие года стали им не в радость. Можно сказать, что каждый внес свою плату.

Руми жадно внимала каждому слову.

— Польщён. Но врать не стоило, — усмехнулся Ханум.

— Я не врала. Я знала. Просто… ты так живо рассказываешь… будто был там.

— Ну, теперь ты понимаешь, почему я так дорого беру за свои истории. Добыть и собрать крупицы мыслей в единую нить, скажу я тебе, труд весьма непростой, но того стоящий. В такие моменты я чувствую себя мудрецом, — Ханум горделиво поднял подбородок. Тигры, если бы умели смеяться, наверное, лопнули бы от хохота.

— А как дальше использовали Гранатовый Камень? Что стало с Адзуной? Ведь он был в Мелехе. А остальные перводемоны? — вопросы сыпались, и Руми не думала униматься.

— Ты хотела про Сердце — я рассказал. Остальные истории за отдельную плату, — остановил её Ханум.

Она разочарованно посмотрела на хитрого купца. Потом всё же спросила:

— Почему никто не слышал о последней воле Руны?

Руми сомневалась в правдивости некоторых моментов рассказа. Действительно, как Ханум может всё знать, а остальные, даже царь фениксов, оставаться в неведении?

— Слышал, — глаза торговца блеснули хитрецой.

— Значит, затея Коуршана оживить Руну была обречена на провал?

— Да, — и тут же Ханум, не переставая ухмыляться, добавил:

— Духи неплохо его проучили за самонадеянность, подкинув тебя.

Тяжелая полосатая лапа ударила его по затылку, а затем и вторая. Руми замолкла и отошла, не понимая, чем заслужила язвительные слова. Чтобы не взращивать обиду, решила переосмыслить рассказ Ханума. Какой огромной силой обладала Руна, что смогла сжечь перводемона? Коуршану не удалось ранить Аймери. Даже, будь у Руми пламя феникса, она бы не справилась. Только с помощью Гранатового Камня можно победить зло…

— Ну, молодец. Умнее ничего не придумал? — сказал Игнэ купцу, и, обеспокоенно глядя на Руми, добавил:

— С тобой всё в порядке? Мы идем дальше.

Она покорно взяла свою ношу, и компания отправилась в путь. Ханум объявил, что в следующий раз они остановятся только на ночлег. Никто не спорил. Дорога шла в гору, но Руми к таким привыкла. Хуже, что выбранная купцом тропа давно поросла ежевикой.

— Это самый короткий путь в столицу, — ответил Ханум на вопрос Игнэ.

Руми оставалось только дивиться, как купец, при его страсти к курению, так легко поднимался по тропе, успевая на ходу срывать ягоды и засовывать в широкий рот. Обида ещё тлела в душе, как ни старалась Руми отвлечься. Извиниться Ханум и не думал. Игнэ сказал: «Он и нам с Витэ иногда выдает такое, за что хочется его убить». Руми поблагодарила тигров за заботу, но с Ханумом решила больше не разговаривать.

Глава 6. Драконы

Темнело. Показались первые звезды. Компания выбрала для ночлега небольшую поляну на краю утеса, с которой открывался вид на долину и главную дорогу. Тигры ушли поохотиться. Купец же достал ржаной хлеб, горшочек с мёдом, и, уже аппетитно жуя, предложил Руми присоединиться. Она отказалась, молча рассматривая сливовые ножны — всё, что осталось от её оружия. Разумеется, Ханум не мог долго обходиться без бесед, оттого первый начал:

— Если ты сердишься на меня, то знай, я не хотел тебя задеть. Это было про Коуршана.

Руми с интересом взглянула на него. Слова Ханума совсем не походили на извинения, но он говорил с такой искренностью, что не хотелось больше на него обижаться. Руми согласилась поесть. Вместе с купцом жевала и смотрела на покрытые синей дымкой горы.