Золотая осень 1977

— Б**!! Стоять! Стоять! — заорал я во всю глотку видя, как спрыгнуло уже человек десять! — Стоять! Я возвращаюсь! Я сдаюсь!! Всё! Некуда не убегаю! Не прыгать! Идите ко входу! Кто спрыгнет с тем дружить не буду! Кто спрыгнет тот чмо!! Идите ко входу! Я сейчас туда подойду! Обещаю! Не прыгать сказал! Всё! Иду уже! Ну — ка слезли все с подоконника! Рыжий! Рыжий мля! Не зли меня я псих! Слезь скотина немедленно! Всё! Все закройте окна и марш ко входу! Все закрыли окна я сказал, а тебя рыжий это особо касается!!

Прокричав всё это, я подбежал к уже спрыгнувшим мальчишкам.

К моему и всеобщему счастью с газона поднялись все и никто особо сильно не пострадал. Лишь двое мальчишек получили ссадины на лице и ещё один хромал и держался за ногу.

Я осмотрел его ногу, и, по моему мнению, перелома, либо сильного вывиха не обнаружил. Тот нормально наступал на повреждённую ногу и рассматривая меня улыбался.

Я ему приказал идти с нами, а затем двигать в мед кабинет. Тот в согласии мотнул головой и сказал, что у него уже ничего не болит, в подтверждении чего, потопал на месте.

— Слава Богу! — выдохнул я и посмотрев в голубое небо перекрестился сопровождаемый удивлёнными и ошарашенными взглядами отчаянных пионеров — самоубийц.

* * *

«Ух, как же хорошо, что я, не сделал то, что сделал вчера, а именно не побежал на третий этаж. И как же хорошо, что, когда спрыгнул, сразу же посмотрел наверх. Вот бы сейчас тут было бы месиво… Дети — дети… Ух… Аж мороз похоже, как представлю, чтобы могло тут быть… Как же хорошо, что никто не пострадал,» — думал я ведомый, окруживший меня толпой фанатов, в сторону входа в школу.

Видя, что жертве убежать не удалось, её поймали и возвращают на место, народ, начавший было расходиться вновь вернулся на свои места и стал шумно ожидать продолжения «банкета», скандируя и хлопая.

«Ну и как мне теперь отсюда выбраться? Подписывать всем автографы? Так это я до завтрашнего утра не управлюсь, а дел на сегодня намечено много… К тому же, завтра у нас встреча с генералом, поэтому сегодня нужно обязательно записать все «военные» песни на плёнку, для демонстрации. Вдруг ему понравится? Может чего из этого вектора и получиться тогда сможет. К примеру концерт в театре Советской армии, ну или что — то подобное… А это значит, что нужно думать, как отсюда побыстрее «свалить по тихому» на студию… Магнитофон конечно неплохо было бы ещё забрать, но хрен с ним. Не потеряется. Наверняка администрация сохранит, так, что об этом можно особо и не думать. Потом заберу. Из Армении приедем и заберу. Сейчас же нужно прикинуть, как же мне свалить?» — лихорадочно размышлял великий комбинатор и в это момент невдалеке справа раздался мощный автомобильный сигнал, после чего замелькали синие огни, завыла милицейская сирена и тут же заговорили в мегафон:

— Александр Александров! Немедленно подойдите к милицейской машине! Немедленно! Нам срочно пора на выезд! Граждане! Пропустите Александрова! Срочно! Выезд! Расступись!

Толпа застыла в удивлении, и я не замедлил воспользоваться ситуацией.

Быстро извинился перед собравшимися, попрощался и расталкивая народ локтями ломанулся к спасительному автомобилю.

Никогда ещё в своей жизни я не хотел так сильно оказаться в милицейском «козёльчике».

* * *

— Спасибо Денис. Выручил, — сказал я милиционеру, сидящему на водительском месте.

— Да не за что. Слушай, ты же говорил, что с другой стороны школы, через окно вылезешь. Не получилось?

— Да получилось… только немного не то… — с сожалением констатировал я и рассказал о прыжках…

— Ничего себе, — удивился Пахомов, поворачивая к железнодорожной станции. — Они, что с ума что ли все посходили?

— Не знаю. Вполне вероятно, — ответил я и поинтересовался: — Ну а ты как? Тебе концерт устроенный западными спец службами самому — то понравился?

— Да ну тебя, — отмахнулся тот припарковавшаясь неподалёку от автобусной остановки.

— Да ладно ты… Шучу. Серьёзно. Как тебе концерт?

— Не знаю даже, что и сказать. Ребята все словно обезумели! Ты видел, там некоторые девочки от твоих песен плакали! Я просто растерялся даже… А потом, когда они в первый раз стали скандировать и все полезли… Признаюсь, я не знал, что с этим и делать… Они словно обезумили… Если честно, то я боялся, что до тебя доберутся и помнут… Уж больно школьники разошлись, не на шутку… Неужели это всё из — за музыки? — глядя на меня спросил милиционер.

— А то, — весело ответил я, открывая дверь «козёльчика» и пообещал: — Толи ещё будет. Пока, — сказал я и пошёл на электричку, дабы на ней доехать до Казанского вокзала, оставив сидящего в задумчивости Пахомова в одиночестве.

Перово. Отделение милиции.

— Ну как? Проводил певца?

— Так точно товарищ полковник, — отрапортовал Денис стоя пред вышестоящим начальством.

— Знаю, знаю. Мне уже доложили, что ты его с сиренами провожал…

— Да там такое началось… — попытался объяснить милиционер свой поступок, но был перебит.

— Знаю. С поставленной задачей ты справился. Молодец. Садись.

— Товарищ полковник. Разрешите поинтересоваться?

— Говори.

— Как ваша дочь? Вы не узнавали?