Золотая пряжа

Семнадцатый вошел в дом. В его руках появился арбалет, который он положил Уиллу под ноги. Из-под стеклянной кожи на его плечах пробивались зеленые ростки, и он стал срезать их острыми ногтями.

– Забудь, что видел нас, – обратился голем к Уиллу. – Она не должна была сюда входить. Мы здесь, чтобы защищать тебя – не более. Чтобы помочь тебе выполнить твою миссию.

– И должен сказать, пока вы не слишком-то преуспели в этом. – Неррон поднял с пола арбалет и вручил его Уиллу. – Так кто, говорите, вырезал его из дерева, вы?

Лицо Семнадцатого стало серебряным. Неррон застонал, когда голем ткнул ему в грудь острый палец.

– А ты, насколько я помню, обещал доставить его к Фее, и что? Теперь-то тебе придется поторопиться, слышишь, каменный истукан?

Серебро плавно перетекло в стекло, и Уилл увидел на лице голема свое собственное отражение, гоила и убогую комнатушку. В ту же секунду Семнадцатый исчез.

– Осторожнее с ним, – шепотом предупредил Неррон. – Он может становиться невидимым. Правда, Семнадцатый? – Гоил протянул руку и поводил ею в воздухе. – Теперь вас нельзя даже потрогать. Вы дурное воспоминание, не более. Кошмарный сон.

Шестнадцатая все еще стояла в дверях, прикрывая ладонью щеку.

– Он ушел, Каменнокожий, – объяснила она и тут же стала стеклянной, как и ее брат.

Если только големы могут иметь братьев.

Неррон вытащил из рук одного из разбойников серебряный ломоть хлеба и, громко выругавшись, бросил его через порог. Раздался стук. Гоил облегченно вздохнул и шагнул к двери.

Уилл последовал за ним, перешагивая через металлические тела, однако замер в дверях, где только что стояла Шестнадцатая. Откуда она вообще взялась в его снах? Там должна была быть совсем другая девушка.

Клара. Уилл силился вызвать в памяти ее образ, однако видел лишь бледное лицо на больничной подушке, безжизненное и чужое. Он вытащил бездонный кисет из-под мертвого разбойника и с недоверием уставился на собственную руку. Человеческая кожа. Разочарование было таким сильным, что Неррон невольно проникся к Уиллу сочувствием.

– «И был ему нефрит одежды войны», – процитировал гоил. – Так моя мать каждый раз заканчивала сказку о нефритовом гоиле. «Боги огненной лавы, – думал я, – что бы это значило?» Уверен, когда будет нужно, камень к тебе вернется.

Уилл провел ладонью по мягкой коже. Он хотел, чтобы она снова стала нефритовой, и проклинал себя за это. Неужели он опять ее предал? Клару…

Наконец-то ты вспомнил ее имя. Когда ты в последний раз повторял его, Уилл?

Он не думал о ней даже во сне. Он забыл ее, как тогда.

Да свершится предначертанное.

– Давай вернемся, – раздался над ухом голос Неррона. – Кого теперь интересует эта Фея? Нефритовый гоил вернулся. Подождем до следующего дождя, чтобы отвязаться от наших друзей, и исчезнем. Еще пара ненастных дней – и они окончательно пустят корни. Не могу сказать, что мне будет их недоставать.

Вернуться? Нет.

Уилл покачал головой.

– Я должен найти Фею, я обещал.

– Обещал? – переспросил гоил. – Или мне напомнить тебе о другом обещании? Не ты ли присягал Кмену на верность? А он, между прочим, в трех днях пути отсюда, в Москве.

– Но арбалет принадлежит не Кмену.

– В самом деле? Тогда кому же?

– Тому, кто его сделал.

– Ах да… Похоже, он твой хороший знакомый. Ну и как выглядят исчезнувшие эльфы?

Эльфы… что, если незнакомец на скамейке и вправду эльф?

Уилл засунул арбалет в бездонный кисет.

– С одним из них я встречался. Думаешь, это он их подослал?

– Наших серебряных друзей, ты имеешь в виду? – Гоил поскреб себе грудь. – У меня нет желания говорить о них. Никогда не знаешь, откуда они вынырнут в следующий раз. Такие приставучие…

Ящеричная кожа его куртки, в том месте, куда Семнадцатый ткнул пальцем, подернулась серебром, словно изморозью. Уилл заметил на ней капельки прозрачной влаги и вспомнил, что кровь у гоилов бесцветная.

– Эй, вы, стекляшки немытые! – закричал Неррон. – Непротертые зеркальные чехлы! – Он огляделся и сплюнул. – Похоже, их действительно здесь нет. Наверняка сдирают с себя кору где-нибудь в кустах.

Серебро и стекло, Уилл. Это тебе ничего не напоминает?

Внезапно перед ним встал Неррон и взял его за подбородок. Уилл дернулся.

– Прекрати, – успокоил его гоил. – Я всего лишь хочу посмотреть тебе в глаза. Признавайся-ка, что они тебе обещали? С какой стати ты решил поработать у них мальчиком на побегушках?

Уилл отступил на шаг. Рука сама нащупала рукоять сабли. Бастард отпрянул, изменившись в лице. Глядя на него, Уилл понял, что нефрит проступил снова, прежде чем увидел свои руки.

– Девушка, – прошептал Уилл, пряча кисет за пазуху. – Бедняжка Шестнадцатая, у нее такой нездоровый вид.

Неррон расхохотался.

– Можно подумать, ты видел ее настоящее лицо. Проклятие фей… Ольховые эльфы… Ты понимаешь, о чем я? Хотя… пусть они объясняют тебе сами, я не хочу кончить, как эти… – Он показал на мертвых разбойников.

Пусть объясняют тебе сами…