Золотая рыбка

- Ох, и не знаю, папка... Может, так и происходит: человек мечтает, мечтает о чем-то, заведомо далеком от реальности. И вдруг - бац! Извольте: карета подана, лакеи ждут, дворец, принц... Владейте, любезнейшая. А мечтательница испугалась, забилась в угол и просит: оставьте, как было, я ж, тетенька волшебница, пошутила.

- Хочешь сказать, что по поводу Глеба сомневаешься?

- Непонятно как-то... Все сдерживаю себя: проснись, Инка! Почти два месяца встречаемся, в ресторанах самых престижных несколько раз ужинали. Смотрит он на меня... ну, в общем, не совсем платонически. При этом отношения чисто дружеские. У меня такое впечатление, что он одинок и нуждается в человеке, с которым можно поделиться проблемами. Но довериться не может, вроде что-то скрывает.

- Х-м... Думается, этот молодой человек вообще не расположен к откровениям. Любезен, мягок на поверхности. А все важное прячет внутри, в железобетонном бункере.

- Значит, я отдушина бункера. Честь, конечно, большая, и всеже... Полина пожала плечами, смутилась. - Я ведь не просто "хороший парень".

- Ты очаровательная женщина, Полюшка, только не хочешь этого проявлять. - Андрей Дмитриевич обнял дочь. - Соблазном быть не хочешь. Зря, детка, ты же сама его на дистанции держишь.

- Вот и Алла так говорит.

Дружба Аллы и Риты продолжалась. Теперь, встретившись после работы, они заезжали в маленькое уютное кафе, где могли вдоволь наговориться. Ни разу Алла не пригласила подругу к себе. Дорога за город, конечно, дальняя, и у Аллы, очевидно, были причины не приводить в дом девушек. Она частенько упоминала о неравнодушии супруга к женскому полу и своей гипертрофированной ревности.

- Если бы я его, кобеля, за хвост не держала, завел бы мой Геша целый гарем. А что? Коттеджный городок на двадцать семей - и все свои!

Полина без энтузиазма поддерживала не близкую ей тему и переходила на свои, все ещё казавшиеся нереальными жизненные перемены.

- Уж очень все как-то быстро получилось. И фирма наша и внимание Глеба... Ни с того ни с сего Ласточкины стали предпринимателями-бизнесменами. Отец хоть и держится, но он тоже малость в шоке. Раньше ведь пока какое-нибудь решение примут, пятилетка пройдет.

- Время другое. Каждый день закручивается какая-нибудь крупная сделка или глобальная афера. Кого-нибудь отстреливают, кто-то отправляется в тюрягу, другой покупает особняк на французской Ривьере и путает нули в растущих банковских счетах... Эх, ускорение несвободного падения... Можно, конечно, отсидеться в болоте, задыхаясь от зависти к "везунчикам", тем, кто ухитрился вырваться в "инициативную группу". И рассуждать "о доблестях, о подвигах, о славе"... зависит от характера. Увы, я не из тех, кто послушно стоит с кошелками у края тротуара, пережидая пока пронесутся мимо чужие "мерсы" и обдадут грязью. - В черных глазах Аллы промелькнула злинка. Может, оно так и честнее, только не для меня. Да и ты, Инка, не из смиренниц. Ведьмачья порода. Не даром на тебя Глеб Борисович глаз положил. У него вообще-то на моей памяти серьезных баб не было. Весь в делах выше крыши. Если и отвлечется, то на минутку, в качестве гормональной разрядки.

- Значит, у него кто-то есть. Ведь меня он не трогает, никаких попыток к переходу на интим не осуществляет, - призналась Полина.

- Да ну? - Искренне удивилась Алла. - Я полагала, это он для совместного с тобой пользования трехкомнатную квартиру приобрел. Через меня кое-какие бумаги прошли.

- Я слышала, он снимает однокомнатную в Чертаново.

- Снимал, когда в Москву из Орла перебрался. И теперь там обретается, пока ремонт не завершат. Роскошная, слышала, хата. Неужели не приглашал? Выщипанные дугой смоляные брови Аллы недоверчиво поднялись.

- А тебя? - подозрительно прищурилась Полина.

- Я женщина замужняя. Муж ревнивый, гирей пудовой, как теннисным мячиком играет. - Алла вздохнула. - А то я, возможно, и не отказалась бы. Глебушка - мужик интригующий. Шрам на левой скуле заметила? Молчаливость, усмешка... С женщинами фривольности не позволяет, а в постели наверняка деятельный. Поверь моему опыту. И не тяни, радость моя, не тяни. Глядишь, передержишь. Вокруг него немало умниц крутится. Перехватят, случаем, поночевать, а потом уж будет сложнее.

- Ты не понимаешь, Алла. Я его, как женщина, вовсе не интересую... Вернее, иногда кажется, что-то проскочит, какая-то искра и... Но он глаза опустит, помолчит и все, - проехали.

- Господи! - Алла всплеснула руками. Блеснули перстни из белого золота - желтое она из принципа не носила - "не мой стиль". - Ты-то чего ждешь? В мячик никогда не играла? К тебе подача идет, а ты, вместо того, чтобы взять, в сторону отскакиваешь... Да, плохи дела... Вот такие умницы одиночками и остаются. Так и сидят клушами, куда пальцем ни ткни.

- Да он ведь ни разу ничего не сказал, не намекнул даже...

- А ты спроси. Прямо так и спроси! Или, ещё лучше, сама признайся. Сдержано, но страстно. Чтобы и слезы, и любовь. Ну, ты сориентируешься, ведь не водевиль, серьезная драма разыгрывается.