Золотая рыбка. Часть 1

— Тебя не так-то легко раскусить, Дениза. То, что на первый взгляд кажется заносчивостью и цинизмом, в сущности одна из твоих повседневных масок. Нечто сродни твоим умопомрачительным нарядам. То предстаешь изысканной светской дамой, то заявляешься в боевой форме солдата, готового броситься в атаку. Я перевидал тебя в десятке обличий, прежде чем постиг твою истинную суть. За всем этим маскарадом скрываешься ты, Дениза Врай, и мне импонирует подобное многообразие. С тобой не соскучишься. Каюсь, злополучная газетная статья была опубликована лишь для того, чтобы я имел возможность не расставаться с тобой.

— Блеф, причем бездарный!

— Поверь, не было и нет никаких Джилланов и Хольденов! — смеется Даниэль. — И страшную историю про Беатриссу Холл тоже выдумал я.

Взгляд Даниэля обезоруживающе искренен, и я готова ему поверить, как вдруг раздается телефонный звонок. Мы оба каменеем. Идиллия мигом развеивается. Я снимаю трубку и слышу женский голос:

— Привет, Дениза, это я, Марион. Не могла бы ты оказать мне услугу?

— Смотря какую.

— Вероятно, тебе известно, что я пасу ребенка. Но завтра вечером у меня свидание. О-очень важное, — хихикает Марион. — Может, подменишь до утра? Прошу-умоляю.

— Приятная перспективка. Что представляет собой твой подопечный?

— Мальчик? В свои пять лет он уже законченный барин, — вновь смеется Марион. — Не сказать чтобы мы с ним ладили идеально, но ведь не в этом суть.

— Дашь мне время на размышление?

— Нет, нет! Решай немедленно!

— Ладно, согласна. В семь часов подойдет?

— Прекрасно. Спасибо тебе большое.

Положив трубку, я поворачиваюсь к Даниэлю.

— На завтра я приглашена в дом Хольдена.

Беспомощно разведя руками, он мрачно задумывается, затем встает и отправляется мыть посуду. Судя по всему, это неблагодарное занятие не причиняет ему никаких нравственных мук. Уму непостижимо! Я лично предпочла бы визит к зубному врачу пяти минутам у кухонной мойки.

— Из тебя получилась бы идеальная кухарка. Пожалуй, стоит сшить тебе фартук, — говорю я, но Даниэль не реагирует. Даже по его обнаженной спине видно, что, отмывая тарелки, он усиленно работает мозгами, мысленно прополаскивая грязные обстоятельства возможных преступлений. Ни единой каплей не запятнав свои новехонькие штаны, Даниэль в два счета управляется с обязанностями судомойки.

Шить фартук не придется, швейная машинка пусть отдыхает — меня требует к себе телефонный аппарат. Сегодня вечером на меня невероятный спрос. Опять женский голос. Хрипловатый и несколько вульгарный.

— Говорит Олимпия Джиллан. Нам надо бы встретиться… Да ты не бойся, я тебя не трону.

— По-моему, у нас нет никаких общих дел.

— Ты обязана нам помочь.

— Вот как?

— Не тяни резину, слушай, что тебе говорят! Поможешь нам — получишь классную наводку. Поднесем тебе на блюдечке Йона Хольдена. Выезжай немедленно, встретимся на улице Феликса. В доме двести десять увидишь швейную мастерскую. Внутри темно, но ты не пугайся, заходи смелее. И не вздумай для страховки прихватить с собой кого-нибудь. Попытаешься нас обмануть, Хон пришьет паренька.

— Какого паренька?

— Твоего брата. Мартина. Так что поторопись, красотка!

Отбой. Я стою, тупо таращась на трубку, хотя разглядывать там особо нечего. Едва успеваю положить ее на место, вновь раздается звонок. На сей раз — отец. Голос его доносится еле слышно, мне с трудом удается разобрать слова:

— Дениза, Мартин исчез из больницы.

— Ты оттуда звонишь?

— Откуда же еще! Мартина должны были перевести из реанимации в хирургическое отделение, в двухместную палату. Пришел санитар, усадил его в кресло-каталку, вывез в коридор. С тех пор его никто не видел…

— Поезжай домой. Я перезвоню тебе позже.

— Дениза, Мартин еще очень слаб.

— Знаю.

Даниэль стоит рядом. Я мысленно прокручиваю в памяти разговор, пытаясь сообразить, что он мог услышать. Нет, вряд ли сумел что-нибудь понять по моим коротким фразам. Колдовские чары развеялись, Хмурый вновь обвел меня вокруг пальца. Стараясь ничем не выдать себя, я безразличным тоном роняю:

— Мартин просил завтра забросить ему в больницу кое-что из вещей. Пойду заберу, пока не забыла. Скоро вернусь.

Оставив мои слова без ответа, Хмурый устраивается в кресле. Я нарочно громко хлопаю дверями, чтобы создать впечатление, будто ушла в соседнюю квартиру, а сама, прижав локтем сумку, стремглав лечу по лестнице вниз.

Мартина похитили, потому что Шеф вообразил, будто преступники — дураки, и потому что я потеряла голову из-за некоего хмурого субъекта. Для них я по-прежнему всего лишь приманка. Но речь шла обо мне. Только лишь обо мне — не о моих близких. Если заполучу Мартина живым, куплю рояль и буду упражняться с утра до вечера, пока не стану профессиональной пианисткой. Ну а если с Мартином, не дай бог, что случится, собственными руками вытряхну душу из Беллока. Хочется рвать и метать, орать дурным голосом. Пожалуй, даже попросту выплакаться, и то было бы легче. Но не до того, нельзя терять ни минуты.