Золотая струя. Роман-комедия

– Откуда такая уверенность, что портреты выполнены… извращенным образом, – с недоумением задал вопрос Бестужев, как будто самому себе.

– Да вот же Анастасия Сергеевна прямой этому свидетель, – с готовностью откликнулась Раиса Степановна.

– Неужели? Вы видели, как это делается? – обратился Бестужев к хозяйке салона. – Наблюдали за процессом?

– Нет, сам процесс был культурно прикрыт. – Анастасия Сергеевна звонко рассмеялась. – Но почему-то я опять слышу разговоры про какую-то извращенность. Разве портреты не прелестны? Ну, скажите, Николай Иванович. Разве не так?

– Портреты как портреты, я потому и удивляюсь.

– Правильно. Неужели так важно, каким образом они выполнены? Важен результат. И вы не представляете, какой громадный интерес у посетителей вызывает уринальная выставка. Это сейчас здесь пока затишье, а буквально через полчаса подойдет одна группа, потом другая…

– Нет уж, все-таки лично я предпочитаю классику, – осуждающе вставила Раиса Степановна.

– Классику у нас тоже любят смотреть. Экспозиция салона самая разнообразная, на любой вкус, – подхватила Анастасия Сергеевна.

– Погодите, погодите. – Бестужев постарался сразу пресечь нежелательную полемику. – Я далеко не специалист в изобразительном искусстве, но насколько понимаю, это же снимки? То есть портреты сначала делают, а потом фотографируют. А на чем непосредственно рисуют, Анастасия Сергеевна?

– Вадима Ивановича нарисовали на снегу под открытым небом. А меня – у художника в мастерской. Но какой материал использовали, затрудняюсь сказать – соль, сахар, а может сода.

– Сода, говорите? – Губы Бестужева сами по себе растянулись в широкую, хитроватую улыбку. – Вы меня извините, но у меня со вчерашнего дня какое-то странное впечатление, что меня разыгрывают, словно первого апреля, и день этот затянулся. Разводят, извините, как последнего лоха. А, Раиса Степановна?

– Да Боже упаси, Николай Иванович. Как вы могли так подумать? – отпрянула она. – Но вообще-то я вполне допускаю, что и меня разводят. Я за что купила, за то и продаю. Сама я ничего не видела.

– А вы, Анастасия Сергеевна? Вы же тоже ничего не видели, поскольку сам процесс, как вы выразились, от вас культурно прикрывали, – сказал Бестужев.

– Процесс я не видела да и не хочу видеть, но результат наблюдала тотчас после завершения процесса, – уверенно утверждала хозяйка салона.

– А фотошоп в этом процессе случайно не участвовал? – Бестужев опять хитровато улыбнулся.

– Нет. Например, мой портрет каким был перед моими глазами в первый раз, таким он сейчас и висит здесь на стене.

– Ничего не поделаешь, бизнес есть бизнес, – зачем-то, печально вздохнув, сказала Раиса Степановна.

– Анастасия Сергеевна, можно с вами пошептаться? Надеюсь, Раиса Степановна на нас не обидится. – Бестужев деликатно взял красавицу под локоток и отвел в сторонку. – Как найти этого необычного художника? Можете дать его координаты?

– Я так и знала. Вы не первый, кто обращается ко мне с такой просьбой. И всем мне приходится говорить одно и то же: сам Анатолий Петрович Сидоров лично никогда ни с кем не общается. Все контакты – через его ученика Виктора Алексеевича Рюмина.

– Что из себя представляет этот Рюмин?

– Он тоже художник, как бы подмастерье у Анатолия Петровича.

– Телефончик его можно?

Они уткнулись в мобильники. Бестужев забил номер, продиктованный хозяйкой салона.

– Вы говорите, многие интересуются этим Сидоровым? – спросил он.

– Да, звонят постоянно.

– А зачем?

– Журналисты звонят понятно зачем, а вот другие… Наверное, хотят пообщаться с уникальным человеком.

– Может, и портрет заказать?

– Не исключаю.

– Передавайте от меня привет Вадиму Ивановичу. Мы как-то с губернатором у него на заимке отлично на снегоходах погоняли.

* * *

Бестужев позвонил Рюмину.

– Здравствуйте, ваш номер мне дала Анастасия Сергеевна.

– Слушаю вас, – отозвался спокойный мужской голос.

– Мне бы хотелось увидеться с Анатолием Петровичем Сидоровым.

– К сожалению, это не получится. Может быть, я на что сгожусь? В чем вопрос?

– Мне хотелось бы заказать у Анатолия Петровича портрет, – сказал Бестужев. – Что нужно сделать для этого?

– Прежде всего, заплатить гонорар. Стопроцентная предоплата наличными.

– Сколько?

– Семьдесят тысяч.

На языке у Бестужева завертелось «Вы там очумели совсем?», но он сдержался и даже пошутил:

– Надеюсь, не в долларах?

– В рублях. После предоплаты мы вам назначим день и время, когда Анатолий Петрович будет готов сделать с вас портрет.

– Но согласитесь… э-э-э… Виктор Алексеевич, цена слишком высокая, нереальная. Заоблачная какая-то.

– Как хотите. Мы вас не заставляем.

Возникла пауза. Бестужев понял, что разговор сейчас оборвется.

– Хорошо, – поспешил он прервать молчание. – Что входит в стоимость портрета?

– Как обычно, непосредственно изображение, его печать на холсте, покрытие холста лаком, натяжка на подрамник, оформление в раму.

– Мне нужно взглянуть на место, где будет творить художник.

– Всё будет происходить в художественной мастерской. Место вполне приличное, – успокоил Виктор Алексеевич.