Золотая свирель. Том 1

– Я не могу рассказать тебе об этом, госпожа.

– Тебе не позволяет говорить какой-то обет?

– Да.

– Я сама должна догадаться?

– Да.

– Таинственный ты человек, Пепел.

– Не более чем ты, госпожа.

Я хмыкнула. Не более чем я. Если так, то я не удивлюсь, когда он окажется каким-нибудь изгнанным и скрывающимся под плащом бродяги наследным принцем соседнего королевства. Хотя нет, он не северянин, а дареную кровь в любом случае было бы заметно. Ну ладно, не принц, не высокий лорд – просто какой-то нобиль, и того предостаточно. Или незаконнорожденный сын Минго Гордо… а то и самого примаса… ой, куда это меня занесло? Он и не андаланец, это точно… а есть ли в нем что-то драконидское, сказать трудно. Он как-то связан с моим прошлым… Он знает что-то про меня?

Знает!

Он называл меня Лестой! А ведь я не представлялась ему… или представлялась? Кажется, нет.

– Пепел, откуда тебе известно мое имя?

– Не сердись, госпожа, но я не могу тебе этого открыть.

– Ты знаешь кто я?

– Да.

Теперь выдохнула я. Что-то подозрительно быстро моя тайна перестает быть тайной. Пепел в нее посвящен, Кукушонок посвящен, Ю тоже… Только и надежды, что они будут держать язык за зубами.

Собственно, Пеплу я нужна для каких-то только ему известных целей, причем нужна настолько, что он согласен ради меня рисковать собственной жизнью… деньги его не интересуют (а что еще, кроме денег, могут предложить доносчику охотники на ведьм?), поэтому логичный вывод – ему можно доверять. Значит, хватит ломать голову.

Неотложное дело сейчас – вытащить Кукушонка, который загремел в застенок явно по моей вине. Потом – свирель. И только потом уже все остальное, включая Пепловы тайны.

Мы поднялись по замусоренной лесенке. Пепел толкнул дверь – после кромешной подвальной тьмы заваленная горелым хламом улица ослепила нас яркостью красок. Нежнейшая вечерняя позолота таяла на закопченных стенах руин.

– Где в этом городе тюрьма? – спросила я.

Спутник мой пожал плечами.

Забавно, если моя догадка верна и запертый дом таки принадлежал Пеплу, то почему же он не знает, где в городе тюрьма? Хм, а я почему не знаю?

Почему это не знаю? Прекрасно я знаю, где находится тюрьма – недалеко от рыночной площади. Круглая такая приземистая башня с пристроенным к ней длинным зданием, где, собственно, каждую пятницу и вершилось правосудие. Завтра у нас что? Наверное, как раз пятница, если в полдень обещано разбирательство.

– Не беги так быстро, госпожа моя. – Пепел ловко подхватил меня под руку. – Ты ведь изображаешь пожилую женщину, а пожилые женщины не бегают по улицам как угорелые. Двигайся степенно, не торопись. Смотри под ноги, а не по сторонам. Куда мы идем?

– На площадь. Я вспомнила, где находится городская тюрьма.

Рыночная площадь, лишенная навесов и прилавков, пестрых товаров на них и шумной толпы вокруг, оказалась не такой уж и большой. Мы быстро пересекли ее и приблизились к башне.

Вход обнаружился далеко не сразу: нам пришлось погулять кругами, прежде чем мы догадались войти в арку двухэтажного здания, посредине перегороженную железными воротами, и постучать в эти ворота колотушкой. Ответили нам тоже далеко не сразу.

Наконец в щели между створок забрезжил свет и недовольный голос поинтересовался, какого черта. Пепел неожиданно вылез вперед:

– Мое имя Тиваль Пепел из Адесты, со мною благородная Летта Ичелвидд оттуда же! Открывай, грубиян, не заставляй нас ждать на улице!

Щелкнув, в воротах отворилось окошко, в окошке замаячил смурной глаз.

– Валите отседова, благородные господа, – миролюбиво посоветовали нам. – В енту свою Адесту. Туточки тюрьма городская, а не богадельня.

– Крысы глаза тебе повыели, смерд, что не отличишь бродяг от господ? Или ты ослеп в своих подземельях?

Я положила ладонь Пеплу на плечо:

– Погоди, Пепел. Не стоит со своим уставом в чужой монастырь. Послушай, милейший, – обратилась я к глазу в окошке. – Вчера, во время праздника, был схвачен мой слуга, молодой парнишка из вашего города. До меня дошло, что его обвиняют в воровстве.

– Завтра будет суд, завтра разберетесь. Приходите в полдень.

Окошко захлопнулось, Пепел с новой силой забарабанил колотушкой.

– Какого черта? – разозлились внутри.

– Ах, любезный! – Я достала монетку и завлекающе повертела ею перед окошком. – Разве святая Невена, покровительница Амалеры, не учила добрых своих сограждан состраданию и участию? Не гневи святую, друг мой, и бескорыстная помощь зачтется тебе и на небесах, и в нашем бренном мире.

– Ну так бы сразу и сказали, – забормотали изнутри, лязгая засовом. – Что помощь требуется. Помощь бескорыстную оказать, это мы завсегда. А то затеяли, понимаешь, трепологию… Значит, так. Ты, почтенная, – калитка в воротах приоткрылась, стражник, с коротким копьем под мышкой и фонарем, висящим на мизинце, приглашающе махнул свободной рукой, – во двор проходи. А ты, господин Подзаборник, жди ее туточки, в арке… и заткни хайло, потому как не нать мне, чтоб всякие подзаборники у меня по подвалам шастали. А то я тя впущу, а сменщик решит, что какой-нито вор из камеры удрал и засадит тя под замок. Хошь под замок?

Пепел нахмурился, но отступил.