Золотая свирель

Он схватил меня за руку, дернул к себе и крепко обнял.

— Ух! — пробормотал он, встряхивая меня как щенка. — Тебя на цепочке водить надо. Я тебя десять раз уже похоронил. Черт знает что мерещилось. А батьку с Пеплом послушать — так я немного выдумал.

Взял меня за плечи, отодвинул. Оглядел. Скосил янтарный глаз на нашего линялого менестреля.

— Ну, Пепел, ты просто волшебник. Вылитый пацан получился. На себя не похожа.

— Я актер, лицедей. — Пепел довольно улыбнулся. — Мастер перевоплощений.

— Как там твой друг? — Хелд задумчиво потряс баклагу возле уха, определяя количество выпитого.

— Ты к мантикору ходила? — шепотом спросил Ратер. — Нашла его? Как он?

— А! — Я поморщилась. — Не хочет обратно на остров. Уперся как мул. Не знаю, что с ним делать.

— Слушай, а в замок-то ты тогда таки добралась? Или нет?

— Добралась. Оказалось, с принцессой все в порядке.

— Ты ж говорила…

— Ошиблась. Не разобрала в кровище. У нее один только шрам, вот тут.

— Она не ослепла?

— Нет. Все в порядке. Все хорошо. Забудь, что я говорила.

Ратер недоверчиво нахмурился, но отвязался. Я вздохнула. Не так хорошо, как хотелось бы. Но свои желания мы должны исполнять сами.

Холера.

Подошли к костерку. Пепел отодвинулся, приглашая сесть на охапку тростника. Хелд протянул ополовиненную баклагу.

— Глотни, барышня. Устала?

— До чертиков. Шлялась по лесу, по колдобинам, босиком. — Я вытянула к огню натруженные пятки. — Толку чуть.

— Так что, друзья-приятели, — сказал паромщик. — Пора нам в дорогу, э? Ежели сейчас выйдем, к ночи в Чернохолм успеем. Рыбачья деревенька енто милях в тридцати от устья. Только поспешить надобно, пока отлив не начался.

— Вчетвером в лодку не влезем, — покачал головой Ратер.

— Да что лодка! В порту новую купим. — Хелд похлопал по узлу. — Чего стесняться? Хавн Коростель намедни свою продавал, можа не продал еще. Ща схожу и куплю. А вы тут подождите.

— Да Хавн тебя не признает.

— А и пусть не признает. Мне не Хавн нужон, а лодка его.

— Вы поезжайте, — сказала я негромко, не поднимая глаз. — Поезжайте. Я останусь. Мне нельзя ехать.

— Еще чего, барышня! Хочешь, чтобы…

— Тссс. Не надо, Хелд. — Худющие, ломкие как камышинки, пальцы певца легли мне на руку. — Если она говорит "нет", значит — нет.

— Да что за дурость тебя тут держит, барышня? С псоглавцами разговор не договорила?

— Нет, Хелд. Мой друг остается здесь, и я не могу его бросить. Здесь остается мой учитель. Кроме того, я обещала принцессе найти того, кто хочет ее убить.

— Тю! Да ты что — с ведьмищей этой спелась?

Ратер встал.

— Бать. Пойдем, поговорим.

— Да что говорить…

— Пойдем.

Они отошли.

Пепел погладил мою руку слабой влажной ладонью. Будто пучком прелой соломы пощекотал. Нельзя сказать, что прикосновение было приятным, но оно успокаивало.

— Какое тебе дело до принцессы, Леста?

— Большое. Это долгая сложная история. Ты говорил, что знаешь, кто я.

— В большей или меньшей степени.

— Откуда ты это знаешь?

Он только головой качнул. Я осторожно высвободила руку из-под его ладони.

— Я утопленница. Двадцать четыре года назад я утонула в этой реке.

— Хочешь напугать меня? Я это знаю.

— Я была в Сумерках. В холмах. На той стороне.