Золотая свирель

Подобрав липнущую юбку, поспешила на зов.

Тут камыш был вытоптан, земля разворочена, валялись окровавленные обрывки, лошадиный труп с переломанными ногами и два человечьих тела. Над ними, опираясь на обломанное копье, стоял мужчина, у него под ногами возился еще один, а еще один сидел чуть поодаль, закрыв ладонями лицо.

— Эй, девица! — Человек с копьем прищурился, разглядывая меня. — В реке, что ли, отсиживалась? Давай-ка, беги скорее в город, зови людей. Побыстрее. У нас раненые. — Поморщился и выругался: — Пассскудва!

Тот, кто возился с телом, поднял рыжую голову:

— Леста, твоему певуну, похоже, каюк.

— Что?

Я кинулась вперед, споткнулась о ноги лежащего, грянулась на колени. Серое лицо в оспинах грязи, рот разинут, подбородок в крови. Плечи и грудь сплошь залиты кровью. Я сунула руку Пеплу под челюсть, стараясь нашарить пульс. Ничего не чувствую! Пощупала запястье — ничего. Не раздумывая, пальцами распялила несомкнутые веки, надавила на слепой зрачок — он остался круглым. Ну хоть что-то… Раскопала кровавую слякоть у певца на груди, прижалась ухом. Пожалуйста. Пожалуйста, Господи, что тебе стоит…

Есть!

Тукает там, внутри. Тихонечко, но тукает! Закрыв глаза, шарю по мокрому, липкому, стынущему под руками. С Капова кургана… это я прискакала на буланом коне, это у меня в руках игла и нить, я зашью твои раны, я запру кровавые ворота, я замкну засовы, закрою входы-выходы, и ни капли драгоценной не упадет зря, и весь твой жар и свет, и все твое золото останется при тебе, кому хочешь его дари, а просто так не теряй… конь булан, кровь, не кань, конь рыж, кровь, не брыжж, дерно дернись, рана вместе жмись, белым телом обернись, нет от кости руды, нет от камени воды, по сей день, по сей час, по мой уговор, словам моим замок и запор, замок — в камень, запор — в пламень.

— Дышит! — обрадовался над моей головой Кукушонок. — Ты гляди-ка, дышит! Оклемается, как думаешь?

— Бог даст… — Я запустила руки в кровавое месиво. — Дырки большие, но не глубокие… Ребро сломано… два ребра. Три. — Прислушалась к дыханию. — Легкие, вроде бы не задеты.

Вытерла измаранную щеку мокрым рукавом, посмотрела на Кукушонка.

— Ратери, за помощью тебе бежать. Я тут сделаю, что смогу. Раненых перевяжу, кровь остановлю. Ты сам-то цел?

— Ни царапки!

— Поспеши, парень, — подал голос мужчина с копьем. — Бери людей с ворот, пошли кого-нибудь в замок. Пусть лекаря возьмут… пассскудва! Давай, ноги в руки…

— Ага! — Ратер подхватился и понесся к городу.