Золотая цепь. Юсуф и Зулейха. Книга мудрости Искендера

НЕГР В ДОМЕ ДЕВУШКИ

Начнем опять о девушке сказанье,
В чьем сердце — бесконечное терзанье.

Он спит, но разве может спать она,

Когда ей радость встречи не дана?

Сказала: «Разбуди! Полна я муки,

С меня сотри ты ржавчину разлуки:

Заснувший — мертв; любовную игру

Затею с мертвым, коль сама умру!

Его глаза желанием не дышат

И уши просьб возлюбленной не слышат.

Язык жемчужин-слов не раздает,

Чтоб страсть усилить, не смеется рот.

Земля дивилась мощному цветенью,

Но кипарис упал на землю тенью.

Защиту мне сулила эта сень, —

Увы, сама я превратилась в тень.

Но с тенью не завяжешь связи кровной,

Но с тенью не начнешь игры любовной!»

Тогда заклятия и колдовства

Произнесла кормилица слова.

Что было сном, то превратилось в бденье,

И трезвостью сменилось опьяненье.

Поднялся кипариса вольный ствол, —

Цветник, казалось, в комнате расцвел!

Уста, что радуют сердца, открыл он,

Замок от ценного ларца открыл он,

Обвел он взглядом тех, кто был вокруг, —

Врата блаженства распахнулись вдруг.

Не комната пред ним, — чертоги рая,

Стоят кумиры, прелестью сверкая,

А среди них одна затмила всех,

В ее глазах — отрада, нега, смех,

Затмила всех пленительным обличьем,

Великолепьем, красотой, величьем.

Пред ней стояло множество подруг,

Покорных ей, готовых для услуг.

Она сидела, излучая счастье,

А сердце — у любимого во власти.

И негра обожгла ее краса,

Он то и дело тер свои глаза,

Не понимая, — спит ли, грезит ныне,

Вода пред ним иль марево пустыни…

К нему и утром не пришел покой,

То счастлив был он, то вздыхал с тоской.

Он счастлив был попасть в чертог подобный,

Где, мести не страшась иль стражи злобной,

Он видел то, что скрыто от очей,

О чем еще не слышал слух ничей,

Что не создаст ничье воображенье,

С чем не сравнится ни одно творенье.

Но тосковал, не веря в благодать…

Ему ли этим чудом обладать?

Он полагал: за наслажденьем вскоре

Последует отчаянье и горе.

Увы, пока живем, мы видим здесь

Отчаянья и наслажденья смесь!

Той птице, что с умом живет на свете,

Известно: там, где зерна, там и сети.

Она опаслива, хотя жадна:

Поборет жадность, не возьмет зерна,

Пока другие птицы, споря вздорно,

В беспечности клевать не станут зерна.

Она же прилетит к ним лишь тогда,

Когда увидит: птицам нет вреда.

Но если птиц постигнет доля злая, —

Умчится вдаль, свободной быть желая.

КОРМИЛИЦА ВОЗВРАЩАЕТ НЕГРА ОБРАТНО В ЕГО ЖИЛИЩЕ