Золотая ветвь

По счастью, идти было недалеко. И он практически пришел в разгар событий. И, несмотря на свою неопытность в таких делах, сразу понял, что к чему. И бросился обратно, в свою палатку.

Девочка-эльф уже занялась массажем под чутким руководством хозяйки, но Тиндар ворвался внутрь с криком:

– Скорее! Там… посольство! У Верховного! Что-то происходит!

– О духи! – Орчиха вскочила и заметалась по палатке.– Живо мой мундир, косорукие! И оружие давайте! Оружие! Пошла вон.– Это относилось к девочке.– Если я из-за вас опоздаю, выпорю батогами! Живее!

Она не зря волновалась – в отличие от эльфов, орки были убеждены, что место женщины – у домашнего очага, рожающей и воспитывающей детей, причем чем больше, тем лучше. Второй «престижной профессией» считалось шаманство. Поэтому в армии орчих были считаные единицы – на десять тысяч орков, атаковавших сейчас Радужный Архипелаг, было всего восемь орчих-командирш – шестеро командовали сотнями и всего две – тысячами. Среди десятников и рядовых таких «счастливиц» было ненамного больше – что-то около сорока. Если бы не желание Верховного Паладайна во что бы то ни стало завоевать Радужный Архипелаг, не видать бы им армии как своих ушей. Неудивительно, что Огга разволновалась – любой промашки было достаточно, чтобы ее разжаловали в десятницы, а ее место занял мужчина, которому такое просто сошло бы с рук.

На ходу поправляя амуницию, она потрусила к палатке императора, а снедаемый любопытством Тиндар поспешил за нею.

Возле палатки было тесно от командиров всех рангов. Два десятка орков во главе с шаманом – судя по цветам накидок, они принадлежали к совершенно другому войску,– стояли перед входом. Шаман что-то держал в мешке. Что-то округлое.

Тиндара сильно пихнули локтем:

– Пошел прочь, светловолосый раб! Здесь тебе не место!

Он попытался окликнуть Оггу – мол, я с нею,– но новый тычок заставил его заткнуться. Хозяйка уже протискивалась в первые ряды, а перед ним сомкнулись плечи и спины. Новая оплеуха заставила эльфа отступить.

Выбираясь из толпы, он наткнулся на Мастера Смысла. Рабы, не сговариваясь, старались обходить друг друга стороной – каждый в глубине души считал другого предателем расы. И каждый был уверен, что надо умереть, но не смириться с пленом. И каждый точно так же находил себе оправдание и не мог найти его для другого. Так было не только здесь и сейчас – Тиндар встречался еще с двумя десятками рабов, и все шарахались друг от друга, как от прокаженных. Общим уважением и состраданием пользовались лишь те, кого гнали в обозе – в основном назначенные на продажу девушки и подростки. Ведь рабы все-таки оставались на родине , а куда судьба забросит этих несчастных? Увидят ли они когда-нибудь своих соплеменников?

Но сегодня все было не так, и Тиндар схватил Мастера Смысла за руку:

– Что там происходит?

Мастер Смысла взглянул на собеседника с презрением.

– К Паладайну прибыли командующие другой армией,– все-таки ответил он.– С Изумрудного Острова. Те, кем командовал лорд Гандивэр.

– Ганди… – поразился Тиндар эльфийскому имени.

– Предатель,– скривился Мастер Смысла, как от сильной боли.– Полукровка. Я слышал, он перешел на их сторону в бою.

– А что теперь? Решил переметнуться обратно?

В это время послышался слитный рев и гортанные клики, а также шелест и звон оружия – орки приветствовали появление своего императора. Перекрывая гул голосов, тот обратился к посольству.

– Пошли,– внезапно решился Мастер Смысла и потянул Тиндара за собой.

Они обошли палатку, и Мастер Смысла на правах личного раба императора смог протиснуться так близко, что они с Тиндаром увидели, что происходит в кольце воинов. Конечно, видели они только спины, да и то не всех, но зато все прекрасно слышали.

Говорил шаман.

– Весть, которую мы принесли,– звучал его негромкий глуховатый голос,– предназначена только тебе, Верховный Паладайн. Ибо тот, кто послал нас, послал этот знак тебе!

– Что за знак? – проворчал император.

Вместо ответа шаман что-то сделал – эльфы услышали единый вздох собравшихся орков. Верховный Паладайн не издал ни звука.

– Хаук аш-Гарбаж ищет тебя, император,– помолчав, произнес шаман.– Он вызывает тебя на бой чести. Ты не имеешь права отказаться, ибо тогда запятнаешь свою честь. И не имеешь права нанять кого-то вместо себя, ибо тогда ты запятнаешь честь всего своего рода. И ты не имеешь права подослать к звавшему убийц, ибо тогда ты запятнаешь сам титул Верховного Паладайна, и позор ляжет на всех, кто осмелится подчиниться твоему приказу.

Орки вокруг что-то заворчали, перебивая друг друга.

– Духи,– шаман повысил голос,– согласны!

– Ты продался,– разлепил наконец губы Паладайн.– Продался этому… этому… – Он не находил слов.

– Ты сможешь спросить любого другого шамана,– спокойно ответил его собеседник.– Ты даже сможешь нас всех убить – этот приказ не запятнает чести твоих слуг. Но смотри – как бы своим упорством ты еще больше не разгневал духов!

Какое-то время перед палаткой висело тягостное молчание. Потом Верховный Паладайн спросил:

– Он выдвинул какие-то условия?

– Нет.