Золотко и дракон, или Не зли ведьму

– Ты зря боишься, это не больно и не нанесет никакого физического или психологического ущерба, – искушал он, играя соблазнительно бархатными модуляциями тембра. Репти умеют виртуозно обращаться с голосом, как музыканты – со своим инструментом. Манипуляторы, одним словом. – Всего одно биение сердца, доля секунды, а ты будешь знать о нас гораздо больше, чем тебя когда-либо научат в вашей академии и даже в особой группе полковника Ренски. Ты получишь бесценную информацию, которой владеют очень немногие. М? Василиса?

– Нет. Не нужно. Мне холодно. Проводите меня вниз, будьте так любезны.

– Жаль. Но я буду готов в любой момент, если захочешь. Или вдруг тебе понадобится еще что-нибудь интересное узнать из первых рук… – Он протянул мне черный прямоугольник визитки.

Разобрать в темноте, что на ней написано, и есть ли следящий маячок, я так не смогла и сунула визитку в кармашек джинс. Как ни странно, где-то в глубине души шевелилось разочарование. Тайна была так близка. Даже не столько внешность одного отдельно взятого репти меня интересовала, сколько возможность понять, что же испытывают доноры, как работает их связь с рецепиентом и что из этих сведений можно превратить в оружие против чешуйчатых.

Зависимость от доноров – их слабость, это несомненно. С одной стороны. С другой, не слишком-то репти дорожат «кормильцами», меняют их, как одноразовые батарейки.

– Надень, Василиса, ты действительно можешь замерзнуть, – пока я зависала над визиткой, Черный где-то раздобыл куртку и обрушил ее мне на плечи, придавив тяжестью. Прорезиненную, холодную, огромную, длиной почти мне до колен. – Это роба смотрителя, не моя, так что, не побрезгуй.

– Спасибо.

И мы направились, наконец, к лестнице. Репти – впереди, держа меня за руку, я позади, изо всех сил цепляясь за деревянные перила и стараясь не ткнуться носом в его спину. Внутри башни оказалось темно, холодно и сыро, как в склепе. Если я оступлюсь на скользких каменных ступенях, а перила вдруг прогнили, то…

Додумать не успела. Нога соскользнула, перила треснули, я успела лишь взвизгнуть.

Глава 9

– А он что? – допытывалась у меня Снежка спустя час после происшествия на маяке.

Нас вернули в бункер. Я, живая и невредимая, сидела на своей койке, уже после душа, и ковыряла позаимствованный из военных рептильих запасов саморазогревающийся паек с лазаньей и ананасовым соком. Все-таки стресс – весьма энергоемкая штука, а чашка кофе на ужин – это ничтожно мало, и теперь аппетит у меня был зверский.

Снежка забралась на свое ложе с ногами, внимала моему рассказу и ахала, с преувеличенным восторгом тараща огромные глазищи. Сама она не могла похвастаться веселым вечером. Хоть и говорил Черный, что с каждым из нашей спасенной группы была беседа, но либо у него неточные сведения, либо подруга – партизанка, и решила ни о чем таком не рассказывать, мол, скучный ужин в скучной обстановке, ничего особенного. Вот я и отдувалась за двоих. Мне скрывать нечего.

– Поймал, конечно, – я пожала плечами. – Ты же знаешь их нечеловеческую реакцию и скорость. Я даже испугаться как следует не успела. Чудо случилось только одно: электричество странным образом починилось как раз в момент моего падения. Это было эффектно.

Я расхохоталась, вспоминая смертельно бледное, испуганное лицо Габриэля Горуха. Еще бы. Если бы я там свернула себе шею, то ему точно светило обвинение в моем убийстве при отягчающих обстоятельствах.

– И все? – с подозрением прищурилась подруга, нервно накручивая длинный платиновый локон на пальчик. – Что, никто из вас не воспользовался ситуацией? Не прижал к сердцу, не распустил руки? И даже не поцеловал?

– Я тебя умоляю. Ну какие поцелуи между мной и репти? У них есть для этого целое стадо специально подобранных элитных девиц.

– А ты? Такого красавчика прошляпила! Это же не простой кланник, а сам Габриэль Горух. Вдруг ты во время поцелуя увидела бы его истинный облик?

– Ничего, увидим как-нибудь и без экстрима. Вы уж определитесь с другом вашей семьи, с кем мне нужно поближе подружиться, – намекнула я на наш спор в отеле и задание полковника Ренски «заставить драконида показать истинный облик, если он у него есть». Правда, я немного перепутала цели, и теперь была в полном раздрае: с чего бы вдруг такая легкомысленность?

Я выскребла жестянку, облизала ложку и взялась за сок. Неплохо тут они подготовились к концу света.

– Интересно, дракониды собираются всерьез атаковать? – Снежка подняла глаза к неуютно низкому потолку бункера.

– Только если не дорожат нашими жизнями, – пожала я плечами. – Репти, похоже, дорожат. Нас же не случайно в бункер отправили, как консервы в холодильник.

– Отвратительно чувствовать себя пешкой в чужой игре. Но консервами – еще хуже.

– Тогда давай спать. Что еще нам остается делать?

Можно было выйти в коридор, пообщаться с соседями – двери отсека на этот раз не заблокировали, ограничившись запертым входом на этаж. Но я так устала за этот бесконечный день, что уже ничего не хотелось. Особенно, говорить о происшествии на маяке.