Золото

Манчестер был великолепен, и Джек с Кейт решили остаться здесь. Иногда к ним приходили детишки из детского сада – поиграть с Софи. Пока они играли, Кейт занималась растяжками. Софи нравилось играть с мальчишками – она боролась и дралась и чаще всего побеждала. Конечно, хотелось бы обойтись без кашля и насморка, которые приносили в дом дети, но этот поток маленьких гостей принимать было так приятно. Из членов семьи социальную жизнь вела только Софи.

Свечи на торте в свой четвертый день рождения Софи задула, имея такой же вес, что и годом раньше. Она подросла, но была очень худенькой – каждое ребро выпирало. Правда, у Кейт тоже все ребра были заметны, а ведь она была лицом здорового материнства. Джек утешал ее и подбадривал. В конце концов они решили, что средние показатели роста и веса включают множество детей – поедателей чипсов. Из-за чипсов дети становятся опасно толстыми, так что Софи, пожалуй, не была опасно худой.

Вообще-то времени на обсуждение этой проблемы едва хватало. У них было всего пять минут на «передачу эстафеты» между блоками тренировок, да еще короткий разговор в конце дня, если только они сразу не засыпали от усталости. В шесть утра звонил будильник, и на кровать запрыгивала Софи – в джинсах, футболке и бейсболке. Она щекотала родителей до тех пор, пока они уже не могли притворяться, что спят. Софи кричала:

– Мам! Пап! Уже пора! СКОРЕЙ!

До Олимпиады в Пекине времени оставалось немного, и Том стал наращивать нагрузки Кейт. В парных соревнованиях она выигрывала у Зои два заезда из трех. Иногда на диаметр колеса, а иногда – всего на несколько миллиметров. Она трудилась с отчаянным напором. Это могло стоить ей здоровья. Том следил за состоянием крови своей подопечной, чтобы она не перетренировалась. Домой приходили физиотерапевты и лечили ее от болей. Диетолог планировал ее питание. Британская федерация велосипедного спорта оплачивала услуги помощницы по хозяйству. Еще никто из британских спортсменов не получал такой поддержки, такого внимания, как Джек и Кейт накануне Олимпиады в Пекине. Кейт уже побеждала Зою по три раза из четырех. Она дошла до предела возможностей человека, а потом, когда вся тяжелейшая работа была проделана, оба полетели в Китай за простой формальностью – золотыми медалями. Зоя улетела на месяц раньше, рассчитывая на серебро в спринте и индивидуальной гонке преследования, но все же надеясь на то, что дополнительные тренировки во влажном климате Пекина помогут вернуть ей былое преимущество. Кейт с Джеком отправились в Китай так поздно, как только могли: их семейное расписание приспособить к новым условиям было труднее. Они закончили свои тренировки в Манчестере последним сверхчеловеческим взрывом, а в Пекине надеялись прийти в себя и отдохнуть перед гонками.

Полет длился одиннадцать часов. Стюардессы отнеслись к семейству Аргаллов как к рок-звездам. Софи, сидевшая между родителями, была простужена, поэтому Кейт и Джек от нее слегка отвернулись и дышали неглубоко – наверное, решили, что так микробы не сумеют отыскать их легкие. Кейт скосила глаза на Джека. Уже много месяцев они с мужем не были так долго вместе. Она вдруг заметила, что Джек стал еще красивее, чем тогда, когда они впервые встретились, и сильнее. Минимум мускулатуры – ровно столько, сколько нужно для достижения цели, – в небесно-голубой толстовке с капюшоном, он был спокоен и безмятежен. Но на висках у него появились первые седые волосы. Она потянулась к Джеку и взяла его за руку. Он улыбнулся.

Когда стюардессы принесли завтрак, Джек и Кейт от него отказались: у них была своя схема питания, Софи тоже еще не проголодалась. Она уснула, положив голову на выдвижной столик, и Кейт заметила у нее на шее синяк – большой лилово-черный кровоподтек. Она спросила у Джека, откуда он мог взяться, но Джек ничего не знал. Для него это было типично: он такие мелочи не замечал.

На спинках впереди стоящих кресел мерцали экраны с крошечной картинкой, показывающие движение самолета по карте мира. Кейт перегнулась через спящую Софи и поцеловала Джека – на высоте тридцать пять тысяч футов, над степями Центральной Азии. Прежде чем заснуть, Софи что-то нарисовала – стюардесса выдала ей цветные карандаши. Кейт поспешила вытащить рисунок из-под головы дочери, потому что у той изо рта текли слюни. Она постаралась прикасаться к бумаге тыльными сторонами пальцев, чтобы не подцепить микробы. Рисунок был симпатичным: на высоком дереве сидел совенок, сжимая в лапке световой меч, а по обе стороны от него – его родители. Папа-сова был нарисован синим карандашом, а мама-сова – розовым. Кейт смотрела на рисунок рассеянно, пытаясь представить пекинский велодром. Том показывал ей видеозаписи, сделанные внутри, и дал задание: в самолете она должна представлять свою победу. Каждый нюанс, каждую мелочь. Чтобы каждый дюйм трека мысленно принадлежал ей.

Софи проспала весь путь до Пекина. Вот уж чего Кейт не ожидала! Она взяла с собой игры, игрушки и книжки, а если