Золото дракона

Хелн затаила дыхание, но вспомнила, что ее все равно не видно и не слышно. Если бы злой чародей понял, откуда Рыцари узнали о приближении драконов…

— Но… — запротестовал карлик.

— Точно. Так все и было. Но в следующий раз все будет по-другому. Драконы отличат королевских солдат от Рыцаря.

— Как, Хозяин?

— Обыкновенно! Зашлю к Рыцарям шпионов моей дочери!

— Но ваше волшебство, Хозяин? Не можете ли вы…

— Нет! Для заклятий нет всех ингредиентов, а кроме того ты путаешь сверхчувственное предвидение с ясновидением.

— Что?

— Видеть будущее — это предвиденье. Это волшебство в моей власти, когда у меня есть все нужные составные части, но они так недолговечны и редки, что мне их постоянно не хватает. Знать же, что происходит вокруг и в разных местах, без личного присутствия — это ясновидение. Таким умением я не обладаю! Как бы я хотел иметь способности к астральным путешествиям!

— Хозяин!?

— Ах, неважно! Маувар, да будет проклята память о нем, предвидел будущее и верил, что люди когда-нибудь смогут стать ясновидящими. Но он ошибся — лишь драконы наделены этим даром, и при этом слишком глупы, чтобы воспользоваться им. Будь я на месте Маувара, смог бы покорить планету! А драконы…

— Хозяин, драконы вас послушаются?

— Да, — мрачно кивнул Затанас. — Все послушаются. В свое время.

— И королевские войска разгромят Рыцарей?

— Это так же точно, как то, что я величайший волшебник.

Тут время Хелн кончилось. Пришлось возвращаться. Он надеялась, что узнала достаточно. Так драконы использовали ягоды для астральных путешествий, и Затанас знал это, но про Хелн ему ничего известно не было. А Маувар обладал даром предвидения. Значит Пророчества верны. Все же, почему Затанас был так уверен в победе?

Келвин нетерпеливого бегал вдоль палатки, не обращая внимания на стук копыт, ржание лошадей и вопли лесных зверей. Во рту был горький вкус желчи — его рвало уже в не в первый раз, причем не от страха, от сомнений. Они появлялись, исчезали и меняли формы, словно огромные уродливые тени отца и сына Крамбов на стене внутри палатки.

То, что он делал — правильно и справедливо! Келвин должен был верить этому. Но убийство! В этом было столько же героизма, сколько в забое овец! Не он делал это, а перчатка, и каждый раз Келвину становилось плохо.

Юноша хотел избежать судьбы, уготовленной ему Пророчеством, но это было невозможно.

Келвин сел под дерево, уставился на луну, пялившуюся с неба, словно желтое лицо гоблина, и тихо заплакал. Не герой, а жертва Пророчества, вот кто он!

Келвин!

Услышав голос Хелн, он подпрыгнул, пытаясь незаметно вытереть слезы, но было слишком поздно — она все видела.

— Тебе нужно отдохнуть, — пробормотал юноша.

— Есть вещи и поважнее, — возразила она.

— Революция, — согласился Келвин, чувствуя, как внутри опять все перевернулось.

— И это тоже.

Она подошла ближе.

— Ты плохо выглядишь, Келвин. Я беспокоюсь о тебе!

— Просто я не герой, — пожал он плечами.

— Думаю, что быть жестоким еще хуже, чем стать жертвой жестокости!

Келвин поднял глаза. Сможет ли она понять.

— Меня изнасиловали, — напомнила Хелн. — Я хотела умереть и наверное, чувствовала себя так же плохо, как ты сейчас.

— Наверное, мне и в самом деле не на что жаловаться. Я просто не думал, — согласился Келвин.

Хелн сжала его вялую руку.

— Нет, Кел, нет. Это не то, что я хочу сказать! Я понимаю! Тебе ужасно тяжело, особенно потому, что приходится делать многое против своей воли и природы! Ты добрый мягкий человек, ненавидящий драки, и я вижу — это убивает тебя, как мучило бы меня на твоем месте. Хотела бы я облегчить твою душу.

— Я…

Но как обычно, в ее присутствии, слова не шли с языка.

— Кел, ты мне нравишься таким, какой есть, — серьезно продолжала Хелн. — Дело не в круглых ушах и уж конечно, не в Пророчестве. Ты мне понравился, когда я увидела тебя еще во время первого астрального путешествия: все дергали тебя, а ты не знал, что делать, только хотел спасти сестру. Ты вернул мне желание жить, потому что был похож на меня, но и без этого, думаю, понравился бы мне, особенно во время последнего астрального путешествия.

— Что?

— Келвин, я не сразу улетела. И слышала все что ты говорил.

О, нет! Щеки Келвина вспыхнули так, что лицо, казалось, вот-вот обуглится. Он попытался сбежать, но Хелн вцепилась в его руку.

— Знаешь, что я хочу ответить тебе? — тихо спросила она. Глаза казались огромными и совсем черными.

— Если бы я знал… прости… — пробормотал Келвин.

Но Хелн обняла его, прижалась изо всех сил.

— Кел, я думаю, что люблю тебя, — прошептала она и прижавшись еще теснее, подняла лицо, ожидая поцелуя.

Келвину показалось, что его собственная душа покинула тело и глядела сейчас сверху на обнимающихся молодых людей, пока тело утопало в облаке блаженства. Хелн дала ему то, что всегда было недосягаемой мечтой.

Наконец, она прервала поцелуй и взглянула ему в глаза.

— Теперь, если хочешь, можешь дать мне пощечину.

Застигнутый врасплох Келвин расхохотался. Хелн последовала его примеру. Оба беспомощно смеялись, схватившись друг за друга. Девушке почему-то стало так хорошо, как никогда в жизни.

— Только с одним условием…