Золото и тень

Тюрьма? Суд? Он этого не заслужил! Он просто хотел помочь, даже если Аид с Гермесом считали иначе.

Маэль не злой и не коварный. Он сдерживал свои чувства, потому что хотел меня защитить. Не позволял себе влюбиться, чтобы проклятие мне не навредило. Мне вспомнился наш разговор в кафе, во время которого Маэль рассказал о крови гекатонхейров и о своей сделке с эриниями. «Мне пришлось продать свое счастье», – сказал Маэль, но тогда я подумала, что он шутит или преувеличивает. Но я ошибалась. Эринии наложили на Маэля проклятие, его суть заключалась в том, что все женщины, которых Маэль полюбит, будут погибать. Поэтому Маэль ограничивался легкомысленным флиртом, а когда все зашло слишком далеко, он закрылся в себе, отменял наши встречи и несколько дней не звонил. Сейчас, потеряв его, я поняла, как он боролся с собой все это время. Но теперь уже слишком поздно. Громко всхлипнув, я почувствовала, как кто-то коснулся моей спины.

– Вставай, Ливия. Я выведу тебя наверх.

– А ну быстро вернулся на место! – рявкнул Аид. – Это еще что такое?!

– Ливия, – позвал Энко, наклоняясь ко мне. – Все будет хорошо. Маэль – настоящий боец.

– Энко! – взревел Аид, да так громко, что кости скелетов затрещали.

– Я просто решил поговорить с Ливией, отец, – отозвался Энко. – Не думал, что ты будешь возражать.

Я с трудом поднялась – колени все еще подрагивали, – обернулась и с вызовом посмотрела на Аида.

– Именно, – сказала я, вытирая слезы. – С чего бы вам быть против? – Я так злилась на Аида! Удивительно, что мой голос прозвучал так спокойно.

Аид не обратил на меня внимания.

– Мы уходим, Энко.

– Кто-то должен вывести Ливию на поверхность.

– А сама она не может? – встрял Морис.

– Я бы хотел… – начал было Энко, но Аид его перебил:

– Мне нет дела до твоих хотелок! Мы уходим, это не обсуждается.

Энко закатил глаза и не двинулся с места.

Я готова на все, чтобы позлить Аида, даже если это «все» – Энко, самолюбивый самовлюбленный студент (и по совместительству рок-звезда), который доставал меня по «Вотсапу».

– Поможешь мне дотащить рюкзак Маэля? – спросила я.

Энко послушно схватил рюкзак, а я тем временем подняла телефон, выпавший у Маэля из кармана. Я позвоню Гермесу, пусть расскажет, как обстоят дела. Я должна увидеться с Маэлем, должна помочь ему. Я стану его связью с внешним миром и, возможно, смогу его защитить, если дойдет до худшего…

Аид окинул меня испепеляющим взглядом, затем посмотрел на рюкзак у Энко в руках и на лужу крови на полу. У него дернулся желвак на скуле.

– Мы еще увидимся, нимфа, – прошипел Аид и провалился под землю, словно в ней был невидимый люк. Руди издевательски приподнял фуражку, Морис с усмешкой отсалютовал. Стоило им уйти, как скелеты растворились в стенах, будто их никогда и не было.

Воцарившаяся тишина показалась мне невыносимой. Что произошло? Как все могло измениться за такое короткое время? Я умерла и воскресла. Поделилась кровью с полубогиней. Потеряла любимого…

– Я должна что-то сделать, – прошептала я. – Пожалуйста, Энко, помоги. Я должна хоть что-то сделать.

Перекинув через плечо рюкзак Маэля, Энко закусил губу.

– Я тебе помогу. Но ты должна понимать, что выступаешь против могущественных противников.

– Мне все равно. Я хочу вернуть Маэля.

Энко опустил взгляд.

– Олимпийский суд – серьезное дело. Если боги приговорят Маэля к заключению в Тартаре, то он сотни лет не увидит дневного света. Олимпийцы поступают так с предателями и теми, кто подвергает угрозе наш порядок.

– У них нет доказательств! – пронзительно вскрикнула я.

Энко заколебался, словно не решаясь огорчить меня плохой вестью.

– Что такое? – У меня дрогнул голос.

– У Маэля при себе яд гекатонхейра, верно? Видимо, он в фиале, который он носит на шее. Обладание таким сильным ядом – преступление, Ливия. При задержании Маэль имел при себе весьма компрометирующие улики. Этому будет сложно найти оправдание.

Я тяжело сглотнула.

Вздохнув, Энко сократил разделяющее нас расстояние.

– Мы сядем и все спокойно обсудим. Надо взять себя в руки и придумать план. Маэль не раз меня выручал, поэтому я помогу тебе спасти его. Но сначала нам нужно выбраться отсюда. Ты помнишь обратный путь?

Я кивнула.

– Мои подруги ждут меня у одного из выходов.

Стоило подумать о Джиджи и Джемме, как глаза снова наполнились слезами. Не знаю почему. При мысли о том, что мы скоро увидимся и что девочки меня поддержат, мне захотелось заплакать.

– Ты сильная, Ливия, – негромко сказал Энко. – Ты перешла дорогу моему отцу и выжила. Немногие могут этим похвастаться. Давай соберем вещи и пойдем к твоим подругам.

Кивнув, я вытерла слезы и убрала плед. А вот шапки-невидимки нигде не было. Когда Аид успел ее забрать? Я задумчиво взвесила в руке поцарапанный телефон Маэля. Гнев смешался с грустью, эта взрывоопасная смесь раскаленным огнем потекла по венам, и телефон у меня в руке внезапно потеплел.

«Я найду тебя, Маэль. Я освобожу тебя. Даю слово».

* * *