Золото императора

— Он сказал, что потратил и свои и чужие средства на войну, — наморщила лоб Фаустина, явно желавшая хоть чем-то отблагодарить своих спасителей. — И еще он просил передать эти слова Руфину, если тот когда-нибудь меня найдет.

— Вот так прямо и сказал — передай Руфину, что я потратил все золото на войну? — даже привстал со своего места Фронелий.

— Нет, — смущенно зарозовела Фаустина. — Комит Прокопий сказал, что все золото он отдал Марсу. Но ведь Марс — это бог войны?

— Милая ты моя, — сорвался с места Фронелий и от полноты чувств поцеловал растерявшуюся Фаустину в лоб. — Конечно, ты права — Марс действительно бог войны. Но как раз в Маркианаполе находятся развалины его храма. Храм был разрушен тридцать лет назад во времена Константа, император Юлиан хотел его восстановить, но не успел этого сделать. Я ведь видел эти развалины, Руфин! Видел! Мы посетили их вместе с Прокопием за день до того, как оставили город. Как же я не догадался? О боги! Ведь Прокопий даже пытался подправить стены храма, но ему на это недостало времени. Теперь-то я понимаю, что он не подправлял — он прятал! После отъезда из Маркианаполя его личный обоз сократился на две трети. Там, в развалинах, не миллион лежит, вожди, а много больше. Все патрикии, поддержавшие Прокопия, схоронили там свои сокровища и убили рабов, помогавших их прятать. Я собственными ушами слышал, как Прокопий прошептал: «Последняя жертва, Фронелий, последняя жертва».

— Успокойся, — мягко посоветовал Фронелию Руфин. — От Рима до Маркианаполя еще нужно добраться. К тому же город находится в руках Валента, и вряд ли нас с тобой там примут с распростертыми объятиями.

— Это верно, — кивнул бывший магистр, остывая. — Но у меня появилась цель в жизни, Руфин! И будь спокоен, рано или поздно я доберусь до сокровищ Прокопия, даже если для этого мне придется разрушить не только город, но и всю Римскую империю.

— С империей мы тебе поможем, — засмеялся Придияр. — Хотя согласись, Фронелий, это будет не самым легким делом.

— А я в вас верю, вожди, — неожиданно серьезно глянул на молодых людей бывший магистр. — Империя давно нуждается в притоке свежей крови, так пусть это будет кровь потомков венедских и готских богов.

Появление старика Эквиция в тщательно охраняемом дворце повергло в изумление всех его обитателей. Впрочем, принтел бывший раб не один, а в сопровождении Марцелина.

— Я его прихватил, когда он обнюхивал наши ворота.

Марцелин был возмущен коварством старого негодяя, зато сам Эквиций оставался совершенно спокоен, несмотря на угрозы Фронелия, обрушившиеся на его склоненную голову. Лишь после того, как бывший магистр пообещал повесить его на ближайшем дереве, старик заговорил:

— А я ведь пришел к вам с дурной вестью, благородные вожди. Ефимия, вдова светлейшего Варнерия, арестована квестором Перразием за преступную связь то ли с демоном, то ли с мятежником.

— Так с демоном или с мятежником? — вскричал горячий Придияр, хватая посланца Пордаки за шиворот.

— Следствие покажет, — вздохнул Эквиций. — Но в любом случае несчастной грозит либо смерть, либо нищета и забвение.

— Где она сейчас находится? — спросил Руфин.

— Во дворце Федустия, — с охотою откликнулся старик. — Корректор Перразий и нотарий Серпиний решили не привлекать лишнего внимания к делу, и без того наделавшему много шума в Риме. Шутка сказать, по вине колдуна Гортензия и демонов, вызванных им из преисподней, погибли два высокопоставленных чиновника, патрикий Трулла, трибун Аркадий и пятьсот вагилов, легионеров, клибонариев и агентов.

— Каких еще демонов, Эквиций? — ласково погладил старика по голове Фронелий. — Ты в своем уме?

— Разумеется, сиятельный магистр, — с готовностью отозвался бывший раб. — Это ведь я донес падре Леонидосу о предосудительной деятельности Гортензия. А он в свою очередь обратился к комиту Федустию и префекту Рима Телласию с просьбой наказать черного мага. К сожалению, усмирить демонов оказалось совсем не просто. Погибло много людей. И только доблесть, проявленная префектом анноны Пордакой и трибуном Марком, спасла Великий Рим от больших неприятностей.

— Что за бред? — удивленно посмотрел на Руфина рекс Оттон. Он единственный из вождей успел овладеть латынью настолько, что смог уяснить смысл витиеватой речи Эквиция.

— Это не бред, — усмехнулся Фронелий. — Это римское правосудие. Император и его чиновники слишком любят деньги, чтобы позволить Ефимии растратить наследство, доставшееся от мужа и отца.

— Что с Ефимией? — спросил у Эквиция Придияр, поднося к его горлу кинжал.

— Ты напрасно гневаешься, благородный вождь, — залебезил струхнувший старик. — Я ведь пришел для того, чтобы помочь вам спасти несчастную женщину. Объясни ему, светлейший Руфин, за ради бога.

— Давай все по порядку, Эквиций, — строго сказал молодой патрикий. — Один раз откровенность уже спасла тебе жизнь, будем надеяться, что и в этот раз ты нас не обманешь.