Золото Югры

И тут же про себя помянул сволотину. Монахи из нищенствующего ордена со страхом и ненавистью вытаращились на Макара. Да и третий церковный служка, одетый куда как пристойно, тоже смотрел на личного секретаря капитана Ричардсона с высокомерием башмака над тараканом.

Тут думать нельзя. Тут надобно бить.

– Вот же я балда стоеросовая! – заорал по-русски Макар. – Как же это я забыл про оплату лечения господина капитана!

Орал и тащил из кармана монету в шиллинг, новенькую.

Монета засверкала на его ладони, когда та протянулась к монахам.

– Оплата, оплата, – сказал Макар и начал выдавливать людей в ободранной одежде за дверь.

– Это плата лечебнице Святого Лаврентия за мое лечение, – пояснил капитан Ричардсон братьям из нищенствующего ордена и подзужил Макара: – давай, давай!

Бедные монахи, от лица католической церкви ведущие пропаганду нищеты и нестяжательства, мигом очутились на лужайке капитанского дома. С той стороны улицы слышались пьяные крики – там открылась дверь в трактир. Монахи подобрали лохмотья своих ряс и помчались в сторону выкриков.

Макар захлопнул на засовы обе входные двери, вернулся в комнату капитана и сразу начал растапливать камин…

Капитан говорил католическому легату, брату Винченто, как раз о своем личном секретаре:

– По-английски он не понимает. Знает немного датский язык, но только то, что касается денег и рыбы.

Ричардсон, возможно, нарочно врал про Макара. А возможно, и нет. Языковое дело – второстепенное. Хотя вот уже две недели, как Макар живет здесь; он ежевечерне, а то и еженощно навещает Катерину, соседку капитана, живущую своим домом через низкий забор. И навещает не ради душевного утешения вдовы, а ради обоюдного утешения, как бы телесного. Муж Катарины, будучи лоцманом на Темзе, в прошлом году потонул. И детей не оставил. А вдова тараторила весь вечер и всю ночь так просто и ясно, что за две недели Макар пропитался английским языком. И мог вольно обсуждать на нем любые житейские темы.

Растопив камин, Старинов достал из буфета оловянные стаканы – два, – поставил их на стол между сидящими. А промеж стаканов поставил кувшин эля.

Капитан сделал знак рукой. Тогда Макар поклонился малым поклоном и пошел к себе наверх. Пока поднимался по лестнице, рассчитывал про визит католического священника. Раз капитан встречает его так дружественно, значит, священник принес ему хорошую весть от графа Эссекса. Во всяком случае, – не волдырь под глаз.

Набрав на широкий деревянный поднос мясных ломтей, да бараньих ребер, обвязанных суровой нитью, потому что внутри их долго томилась толченая ячменная каша с луком, Макар прихватил еще и свою бутыль самогона, настоянного на луковой шелухе под шотландское виски. И пока спускался по крутой лестнице, думал наоборот. А если этот святоша – есть враг графа Эссекса? Тут как быть?

Ладно, марийские вúски языки-то им поразвяжут! А потом – суп с котом!

Папский легат поперед мяса на подносе увидел бутыль с желтым самогоном.

– О! – взревел легат. – Виски? Контрабандный товар?

– А как нам двоим жить? – тут же спросил священника капитан Ричардсон. – Надо уголь покупать, еду покупать, одежду покупать… А граф Эссекс и не думает мне оплачивать за состоявшуюся экспедицию!

Легат задумчиво посмотрел на капитана.

– Да нет, – засуетился капитан, – мне звание не позволяет тайком красть что-то мимо короны… нашей королевы Елизаветы. Этим подлым делом занимается московский поп… Ему – что? Наплевать и утереться.

Легат расправил морщины и ухмыльнулся.

Макар подумал, что при случае и сам поставит капитану хороший фонарь под глаз. Теперь – под левый.

Капитан между тем сделал знак рукой – «отбить».

Макар своим страшным кухонным косарем, которым и дрова рубить можно, снес сургучную головку бутылки. Отлил в камин часть жидкости, чтобы смыть мелкие стеклянные осколки. В камине пыхнуло и опало синее пламя. Обезглавленная бутыль попала на стол к пирующим. Сам Макар уселся за столик в углу комнаты.

Капитан Ричардсон поднялся со стула, взял из буфета два серебряных стаканчика, куда курица писнет – они наполнятся, и налил в большие стаканы эля, а в маленькие – «виски».

– Спасибо тебе, падре Винченто, что посетил изгнанника без приглашения! – торжественно и с чувством жалости к себе прокричал он. – Выпьем!

Они выпили по паре глотков виски – больше в стаканчики не влазило – и замерли. Воздух перестал проходить через ихние горла.

«Надо уменьшить давление в чугуне, – подумал Макар, – ведь помереть можно от крепости марийского напитка».

Он уже подлетел к столу пирующих и подсунул каждому выпившему по стакану эля в зубы. Оба одновременно всосали холодный напиток. Прокашлялись, сели. Отошли горлом.

– Проклятых шотландцев – всех на костер! – просипел священник Винченто. – Когда посадим на престол Англии короля Якова, Шотландия войдет в состав Британии. Тогда всех контрабандистов – на костер! Но напиток хорош! Разом изгоняет из тела дурные воды и освежает голову.

– Повторить? – спросил капитан.

– Погоди. Пусть русский покажет нам, как правильно пить эту… бесовскую жидкость.