Золото Калифорнии

Все отлично знали, что у бедного башмачника, так усердно работавшего в мастерской, испорчена вся постель. Но вот именно то, что там, внизу, башмачник спокойно сидел и ему в голову не приходило, что у него делается наверху, а обезьяна так щедро пускала своими худенькими ручонками и с серьезным лицом целые пригоршни перьев, делало положение в высшей степени комичным, и мы хохотали до слез, до упаду. Обратить внимание бедняка на ту беду, которую натворила ему обезьяна, и предотвратить принесенный ему убыток никому из нас и в голову не приходило.

Башмачник видел и слышал, что мы хохочем и должен был бы обратить внимание, что мы частенько на него поглядывали. Но это, по-видимому, не особенно его удивляло, да и притом он весь углубился в шитье длинных сапог, но наконец ветер оказался сострадательнее нас, его соседей, и, подхватив целую пригоршню перьев, принес ему как раз в открытую дверь, у которой он помещался. Увидев перья, он тотчас вскочил и бросился моментально наверх. Секунды через две он уже набросился на обезьяну. Но она маху не дала; сообразив, что ей здорово достанется, она, как молния, соскочив с подоконника, бросилась на крышу дома, и, когда башмачник, высунувшись в окно, смотрел на нее, опасаясь за ней туда последовать, обезьяна с очень довольным видом прыгала и танцевала на крыше, скаля зубы и поглядывая в его сторону.

Пока Георг посмеивался по поводу только что рассказанной истории, старик живо развел огонь и, после наскоро съеденного обеда, они снова отправились на работу, но перед тем позаботились подвесить мешок настолько высоко, чтобы отбить у Москито даже охоту попытаться достать его.

Когда они снова работали в долине киркой и лопатой, а затем просеивали и промывали грунт, сверху из маленькой колонии золотоискателей потянулось несколько групп с навьюченными мулами. Некоторые из них останавливались около них на несколько минут и расспрашивали, много ли они зарабатывают и оправдывает ли себя вообще эта работа.

- Дело идет так себе, недурно, - заметил старик. - А вам, как видно, не везет?

- Гм… - отвечал один из них, - нельзя сказать, чтобы было так уж плохо, но все же мы хотим попытать счастья в другом месте.

- А куда вы теперь направляетесь? - спросил Георг.

- Туда, вниз, на юг, - послышался короткий, какой-то нерешительный ответ, и путники потянулись дальше.

- Надо тебя раз и навсегда предостеречь, Георг, - сказал, усмехаясь, старик. - Никогда не спрашивай золотоискателей, куда она направляются. Во-первых, большей частью эти люди сами, наверное, не знают, куда направляются, а чаще всего просто хотят сменить прежнее место на другое, показавшееся им подходящим; словом, делают то же самое, что и мы с тобой теперь. Если же они в самом деле намерены отправиться в какое-либо определенное, заранее намеченное ими место, так, поверь, они никогда тебе в этом не сознаются. Здесь, на золотых приисках, точно так же, как и в Штатах, постоянно распространяются слухи о вновь открытых, необычайно богатых местах. И каждый старается первым захватить это новое место. Всякий, кто им встречается, кажется им соперником, и, понятно, они ему тайны своей не выдадут. Если бы они действительно определенно указали тебе место, куда направляются, то можешь быть вполне уверенным, что они лгут.

- Да ведь не все же люди лгуны, - возразил Георг.

- Мой милый, это еще большое счастье, что ты не потерял веру в людей, - ответил старик. - Но когда ты сделаешься постарше, ты, пожалуй, придешь к другим убеждениям. Золото в особенности ослепляет людей, даже до того честных и трудолюбивых, притом настолько, что они делают и вещи похуже, чем говорить неправду. Себялюбие, корысть всюду царят в мире, и вместо того, чтобы сделать ближнему хоть сколько-нибудь добра, к сожалению, все постоянно только о себе думают и только о себе хлопочут.

Конечно, не следует слишком строго осуждать своекорыстие и себялюбие, потому что они слишком тесно связаны с чувством самосохранения, вложенным Богом в сердца наши. Не будь чувства самосохранения, никто не захотел бы пошевельнуться и даже на себя самого работать. А потому небольшая доля своекорыстия - дело хорошее, полезное и похвальное; мы должны сами о себе позаботиться, так как если мы этого не сделаем, не имеем права требовать, чтобы кто-либо относился к нам с уважением. Но, конечно, своекорыстие не должно быть чрезмерно, так как это самый отвратительный порок человечества и ведет к еще худшим порокам, как, например, скряжничество, жадность, жестокость и много других. Но… однако, что там случилось? Чего это все люди повскакивали и бегут вниз?

- Да, там что-то произошло! - сказал Георг, бросив лопату и хватаясь за куртку.

- Нет, милый, не спеши, останься лучше здесь, - сказал старик, - вероятно, там произошла драка между пьяными, и чем дальше мы будем оттуда, тем лучше.

- Быть может, опять какой-либо медведь-гризли попал в яму? - смеясь, сказал Георг.

- Ну, нет! - покачивая головой, возразил старик. - Такое дело не скоро повторится. Однако мне послышался крик о помощи.