Золото хищников

Он постарался успокоиться, прежде чем снова повернуться к Дядюшке, чтобы голос звучал ровно и бесстрашно.

— Ладно, — сказал он. — Я согласен.

— Превосходно! — обрадовался Дядюшка, хлопая руками в обрезанных перчатках. — Я знал, что ты согласишься! Завтра с утра пораньше Коул доставит тебя на «Винтовом черве» к Разбойничьему Насесту.

Коул смотрел и разрывался на части. Он и вообразить себе не мог таких сильных и противоречивых эмоций: страх за Тома, но и восторг, ведь он так боялся, что Дядюшка накажет его за все, что он натворил в городе Фрейи, а оказывается, он все еще командир «Винтового червя»! Он встал и подошел к Тому. Тот опирался на спинку кресла, уставившись на свои руки, вид у него был совсем больной.

— Все будет хорошо, — пообещал Коул. — Ты будешь не один. Ты теперь с Пропащими Мальчишками. С нами ты быстро заберешься туда и снова выйдешь с Эстер, и все будет в порядке.

Дядюшка наскоро пробежался по каналам своего маленького монитора — кто знает, на какую пакость способны эти мальчишки, если за ними не следить каждую минуту. Потом он широко улыбнулся Тому и Коулу и наполнил их бокалы вином. Пусть запьют ту гору полуправды и откровенного вранья, которую он им скормил.

Глава 25. КАБИНЕТ ДОКТОРА ПОПДЖОЯ

Время для Эстер тянулось очень медленно. На Разбойничьем Насесте день почти не отличался от ночи, вот разве что квадратик окна под самым потолком камеры из черного становился серым. Однажды в окошко заглянула луна, только-только начавшая убывать, и Эстер поняла, что прошло уже больше месяца с того дня, как она убежала от Тома.

Она сидела в углу, ела, когда ее тюремщики просовывали еду через окошечко в двери, присаживалась на жестяное ведро, если приходила надобность. Как умела, начертила на плесени, покрывающей стены, маршрут Анкориджа и Архангельска, пытаясь высчитать, когда и где хищный мегаполис догонит свою добычу. Большую часть времени Эстер думала о том, что она — дочь Валентина.

Бывали дни, когда она жалела, что не убила его, пока у нее была такая возможность. В другие дни она мечтала, чтобы он был еще жив. Она бы о многом хотела его спросить. Любил ли он ее мать? Знал ли он, кто такая Эстер? Почему он так любил Кэтрин и совсем не любил свою вторую дочку?

Иногда дверь камеры распахивалась под ударом ноги, и солдаты отводили Эстер в Комнату Памяти. Там ее ждали Сатия, Попджой и механическое существо, которое было когда-то Анной Фанг. К портретам на стенах прибавилась увеличенная, жутко уродливая фотография Эстер, но Сатия, видимо, считала полезным, чтобы и сама Эстер присутствовала, пока она терпеливо рассказывает бесстрастному Сталкеру истории из жизни Анны Фанг. Кажется, гнев Сатии по отношению к Эстер немного утих, как будто какой-то частью своего сознания она понимала, что эта недокормленная, покрытая шрамами девчонка не имеет ничего общего с безжалостной лондонской шпионкой-убийцей, которую она себе вообразила. Эстер тоже понемногу начала лучше понимать Сатию с ее отчаянной решимостью воскресить погибшую воздухоплавательницу.

Сатия родилась на голой земле, в лагере скваттеров, состоявшем из пещер с занавесочками вместо дверей. Пещеры были вырыты в отвесной стенке старой колеи в Южной Индии, которую рвали на части движущиеся города. В засушливое время года ее сородичам приходилось каждые несколько месяцев переносить свой лагерь на новое место, чтобы не попасть под гусеницы очередного проезжающего мимо города, Чиданагарама, Гутака или Джаггернатпура. В сезон дождей земля превращалась в жидкую грязь под босыми ногами поселенцев. Все говорили о том, чтобы устроиться в каком-нибудь постоянном поселении на севере, но когда Сатия подросла, ей стало ясно, что они никогда не одолеют такого путешествия. Время и силы целиком уходили на то, чтобы просто выжить.

И вдруг прилетел воздушный корабль. Ярко-красный воздушный корабль, и правила им высокая, добрая, красивая пилотесса. Ей нужно было произвести кое-какой ремонт, а направлялась она на север после выполнения задания на острове Палау-Пинанг. Дети поселенцев постоянно толпились вокруг нее, слушали, как зачарованные, рассказы о ее работе по поручениям Лиги противников движения. Анна Фанг потопила целый плавучий город, угрожавший напасть на Тысячу островов. Она сражалась с воздушными разведчиками из Парижа и Читтамоторе и подбрасывала бомбы в машинные отделения других голодных городов.

Сатия, застенчиво державшаяся в дальних рядах толпы, впервые начала понимать, что вовсе не обязана прожить всю свою жизнь, словно червяк. Она может бороться!