Золото. Назад в СССР 1 (СИ)

Я посмотрел в сторону Ямазова. Он встал, отряхнул руками свою одежду и подошел к нам.

— Гм, я извиняюсь, что прерываю ваш разговор. Николай дай карту.

Гунько подчинился и передал ее Султыгу.

— Вот здесь находимся мы, — он указал на карте на начало южного склона, затем перенес палец выше, — на юге. Вот здесь, на северном склоне, насколько я понял, заканчивается участок, который разведывали Илья и Гибарян. Если теория про двух беглых правда, то они вполне могут идти на северный склон. Причин несколько: вот тут есть пещеры, в которых можно укрыться, переждать, спрятать золото, тело.

Он осмотрел нас исподлобья, беглым взглядом для того чтобы считать нашу реакцию на возможную смерть Гибаряна.

— Скорее всего тело тащить никто не будет, бросят и даже не прикопают. Его притащат, только если ваш друг до сих пор жив и еще чудом не выдал им информацию. Это во-первых. Во-вторых на гору никто не ходит ни местные ни геологи. По любой логике, мы должны были бы начать поиски там, где летали на вертолете.

Он очертил район, где я провалился в болоте.

— Им встреча с нами совсем не нужна. У них фора по времени почти в неделю, если не больше. Это было мое предложение, если я правильно рассчитал, то мы завтра-послезавтра столкнемся с ними лоб в лоб. Они идут к нам на встречу.

Гунько продолжил:

— Мне маршрут через Аргаст не спасовали. Считается, что северный склон без альп оборудования непроходим. Но Султыг Ямазович, знает там вполне преимлемую тропу.

Ямазов провел кривую линию по карте от южного до северного склона горы.

— Вот здесь мы пройдем. Даже если я ошибаюсь и мы никого не встретим, мы так срежем путь по прямой и выиграем целый день, если не больше.

— Именно поэтому я был вынужден согласовывать один маршрут, теперь, как зорко заметил Бурцев, пойдем по другому. И отмечать этот отрезок маршрута я буду так, словно мы идем по согласованному.

Я смотрел на его уверенные движения и спокойную интонацию и понял, что золото Аргаста не является его целью. Он здесь уже бывал и скорее всего не раз.

В принципе, это многое объясняло. Для Ямазова долина за пределами северного склона горы была «Терра Инкогнита». Туда до нас с Гибаряном мало кто совался.

Была одна не очень удачная геологическая партия с Куницыным во главе, лет десять назад, но ее закрыли из-за скудных проб и непогоды. Тогда нашли только следы олова.

И признаки присутствия вольфрама. Теория геологии гласит о том, что золото и олово не совместимы.

Несмотря на это, Куницын много лет подряд доказывал, что в этой области Зоны, по всем признакам есть очень богатые залежи.

Сначала ему нужно было помогать с организацией крупного аффинажного производства, с освоением промышленных запасов.

Потом пару лет доразведовывали уже открытые месторождения и наконец в этом году ему удалось пробить нашу с Гибаряном экспедицию.

А теперь, когда пошел слух о нашем успехе, эти места резко заинтересовали всех.

Надеюсь Куницын выдержит натиск Марины, и сможет напустить тумана, чтобы запутать Сержа и его могущественных криминальных покровителей.

Впрочем, я очень скептически относился к идее, согласно которой беглые полезут на гору. Гунько прав, даже по старым картам видно, что лезть на гору по северному склону — безумие.

Да и не было у них столько запасов еды, чтобы все это время прятаться и ждать, когда спасатели завершат поисковые работы.

Если бы они хотели сбежать, то бросили бы тело Гибаряна в нашем лагере, дождались бы пока мы его нашли и забрали. А потом преспокойно бы ушли.

Вернувшись в Поселок. Теоретически, они могли иметь липовые документы об освобождении. Могли бы, например, завербоваться на год или уйти на разных кораблях пока навигация открыта.

Но они не сделали это, значит им нужна была информация о Гибаряна. И всё ещё оставалась минимальная вероятность, что Гибарян жив.

Еще эта ситуация с маршрутом показала, что Гунько хоть и выглядит подневольным и зависимым от Ямазова, но ведет свою собственную игру.

Он показал Ямазову вторую карту, подменив ею ту, которую я видел. Тут черт голову сломит, не то что я. На первой карте были размечены какие-то точки на всем маршруте. Некий шифр или ребус, ключ от которого хранился в голове у Гунько.

Степан цокнул языком, повел подбородком в сторону

— Вот, дают! А если эти ваши беглые мимо нас в обход по подножию горы пройдут, пока мы вверх-вниз карабкаться будем?

— Не пройдут. Во-первых тут всё, как на ладони в бинокль видно, а во-вторых куда они придут. Здесь на сто километров в любой конец света ни души. Они только в Верхний Прииск могут. А там их ждут-не дождутся, голубчиков.

— Еще вопросы есть?

Мы помолчали.

— Тогда в путь. На горе понадобиться дополнительная теплая одежда.

Мы двинулись. Вышагивая в своих сапогах я чувствовал, что события, которые мне пришлось пережить и которые я, собственно, сейчас продолжаю переживать вместе с теми кто идет со мной и теми за кем мы идем, замыкают какой-то важный круг в моей жизни.