Золото небесных королей

— А я никого в дружине не держу, и в жрецах хожу по вашей милости, каждый может взять своих холопов, долю казны, и идти к другому князю и жрецу, хоть в Тёмной Земле, хоть в местных моравских землях!

— Но…

Князь медленно нагнулся, опустил обе руки, подобрал ими меч, но не повесил на пояс, а оставил в руках, немного выдвинув белый клинок, как бы осматривая его. Потом он поднял на всех недобрый взгляд и прорычал:

— Ну, чего, кособокие, кто княжеского тела хочет попробовать, или забыли, как я могу не курицу только резать? Выходи сюда смельчак, и скажи что я не прав!

Семик закусил губу, кривичи и стребляне попятились от неожиданного поворота дела. Сейчас всё могло закончиться тем, что князь вызвал бы первого попавшегося воина на судебный поединок для защиты своего доброго имени и неминуемо убил бы на глазах у всего войска, разрубил бы надвое, пользуясь своей легендарной медвежьей силой. Поставив таким образом всё на свои места, хоть и потеряв при этом безоговорочную поддержку, но получив до возвращения на родину полностью послушную и управляемую рать.

— Что у вас тут? — послышался из-за спин толпы голос Мечека, — дайте пройти!

Бурундейский воевода в сопровождении Вольги и Гелги, с трудом протиснулся к Стовову.

— Кто не хочет есть, долго не живёт, — сказал Вольга, в очередной раз ставя всех в тупик поговоркой с глубоко спрятанным смыслом применительно ко времени и месту.

Вдруг в той стороне, где отдыхали викинги, а за ними толпились христиане у матерчатых пологов Ясельды, послышался шум.

— Стребляне возвращаются! Стребляне! — крикнул оттуда один из бурундеев, тыча пальцем в белую берёзовую стену леса, — что-то случилось!

Было видно, как трое разведчиков бегут что есть сил, прыгая через упавшие сучья и стволы, не особо обращая внимание на секущих их кустарник. Сербы и викинги поворачивались к ним с любопытством, раненые приподнялись, чтобы лучше видеть. Стреблянин Алтус нёс в руке верёвку с нанизанными на них странными предметами, не то шляпками грибов, не то кусочкам рыбы или маленькими существами. Но больше всего это было похоже на гирлянду из отрезанных человеческих ушей.

Весь стан войска приумолк. Вдруг громче сделался шум ручья, ему ответили шуршание на ветру кроны деревьев, обнаружил себя звонкий дятел, саранча стала скрежетать лапками и крылья по другую сторону оврага, появился назойливое жужжание оводов. Перед лицом Рагдая промчалась пара стрекоз, яростно треща сверкающими на солнце крыльями. Травы источали густой, медвяный запах, тень отозвалась пряной прохладой. Далёкий вороний гомон сделался отчётливей из-за порывов ветра. Стребляне и кривичи, столпившиеся из-за ворожбы, разошлись пошире, уже не образовывали плотную толпу. Оря Стреблянин поднялся на ноги, испытующе глядя то на Стовова, то на Рагдая, а те смотрели на приближающихся разведчиков.

— Сейчас и посмотрим, что говорили внутренности птицы! — сказал он.

— Всё будет так, как князь предсказал! — ответил Рагдай и с усилием улыбнулся.

— Раз такие ведуны как ты говорят, что всё будет хорошо, ладно, но отчего обряд порушили, не дали посмотреть желающим?

— Так было надо. Тут люди чуждой веры рядом, монах из Кёльна, мог своими богами и святыми спугнуть удачу нашу, — ответил кудесник первое, что пришло ему в голову, — мог подсмотреть, словом и помыслом исказить послание Ярилы.

Оря просветлел и было понятно, что такой ответ его вполне устраивает. Он с силой хлопнул Рагдая по плечу, выбив пыль из свиты, скинул свою волчью шапку с мокрого лба на затылок и сделал несколько шагов навстречу разведчика

— Ну что, братья стребляне?

Рагдай и Стовов переглянулись, и оба сказали друг другу взглядами о том, что, скорее всего несчастная ворожба завершилась и можно больше не опасаться за возможный бунт.

Между воинами, уже забывшими о ворожбе, проскользнули трое стреблян. Было видно, что они бежали долго и как могли быстро. Они тяжело дышали, рты их были раскрыты, глаза вытаращены. Хилоп упал от усталости, но тут же вскочил, словно ужаленный гадюкой.

— Там! — сказал Скван тыча себе за спину пальцем, — злой подземный змей Валдутта пришёл и убил их всех. Близок разрыв Алатырь-камня, крушение небес и провал всей земли в пустоту!

— Предсказанное сбывается? — шепнул книжнику Семик, — или наоборот, не пойму.

— Толком рассказывай! — Стовов ухватил за шкуру Сквана, — что за уши у вас на верёвке? — и стреблянин повалился на землю от рывка, тяжело дыша.

— Это? — поднял на вытянутой руке свой страшный груз из десятков человеческих ушей, спросил Алтус, — это мы нашли на поле с мертвецами.

— Ой, уши! — воскликнул сдавленно Ладри, — и маленькие и большие!

— Ну! — князь тряхнул Сквана, — говори!

— Там поле мы нашли, где множество убитых лежат, решили вернуться и всё рассказать! — сказал Алтус со странной лихостью, остановив на Ладри свои расширенные зрачки.

Князь повернулся к Оре, но тот только пожал плечами, потом князь повернулся обратно к Хилопу и Сквану.

— Ну? — повторил он вопрос.