Золото ночного Будапешта

— Месяц я пролежал в больнице. Когда вышел из больницы, продал наш новый дом. Жить там, где все напоминало о Ларисе, у меня не было сил — я вернулся в городскую квартиру. В почтовом ящике меня ждала записка: «Вот видишь». В тот день я поклялся больше никогда не жениться. Старался вообще не общаться с женщинами, не заводить никаких знакомств с дамами моложе шестидесяти лет. Я даже в горничные нанял мужчину. Он и убирает, и готовит, и меня вполне устраивает, не пытается женить на своих родственницах и приятельницах. Я опять с головой ушел в работу. Не поверите, я восемь лет не отдыхал.

— Это вы зря, — покачала я головой. — Мы все помним о мертвых, но жизнь на то и жизнь, чтобы ей радоваться.

— Так же рассудили мои немногочисленные друзья. Они буквально вытолкали меня из офиса. У меня было смутное предчувствие надвигающейся беды, я не хотел ехать, но меня уговорили. Слава, мой однокашник и заместитель, вручая мне эту путевку, пригрозил, что предупредит охрану, чтобы меня две недели в офис не впускали. Это, конечно, была шутка, но как иначе меня заставить отдохнуть? Как ни странно в Венгрии мне понравилось, оказывается, я люблю путешествия. Я даже стал бегать по вечерам. На одной из пробежек я увидел Ирину. Она стояла на набережной и любовалась ночным Дунаем.

— А в автобусе вы ее разве не видели?

— Видел, конечно, но тогда в моей душе ничто не щелкнуло. И потом, я вообще не люблю знакомиться, если не уверен, что это знакомство мне будет полезно. А тут меня словно током ударило. Черные воды Дуная и женщина, которая смотрит в глубокую пучину. Я остановился и предложил ей прогуляться. Ирина меня поразила своей эрудицией, глубокими познаниями в истории и литературе. А на следующий день она меня спасла от слепоты: увидела, выбежала, оказала первую помощь.

— А кто в вас метил из баллончика вы не рассмотрели?

— Нет, я так увлекся газетой. Шел себе и шел по направлению к автобусу. А потом вспышка и резкая боль в глазах, как будто меня прожектором ослепило. Слава богу, зрение быстро восстанавливается.

Я заметила, что речь Куркова с каждым словом становится все медленнее, а взгляд туманнее.

— Да, я почти уже все вижу, — Кузьма Егорович подавил зевок и встряхнул головой, отгоняя от себя сон.

— Извините, нам надо идти, — я поднялась дивана, чтобы успеть уйти до того, как хозяин номера заснет.

— Я, пожалуй, прилягу, — медленно произнес Курков, сползая по спинке кресла вниз. Вдруг он встрепенулся и вскочил на ноги. — Подождите, я вам денег дам. Вам предстоят расходы: гроб, транспорт, — дрожащим голосом произнес он. — Вот возьмите. Отдавать не надо. Это для Ирочки.

Отказать Куркову мы не смогли и деньги взяли. Тем более что ни я, ни Алина понятия не имели, во сколько обойдется транспортировка на родину мертвого тела Редькиной.

Глава 12

— Что скажешь? — спросила Алина, когда мы отошли метра на три от номера Кузьмы Егоровича. Она говорила вполголоса, опасаясь, как бы ее не услышал Курков.

Моя подруга напрасно проявляла осторожность. Трудно поверить в то, что Курков способен прильнуть ухом к двери и подслушать чужие разговоры. К тому же, как я могла заметить, когда мы прощались, его ум был отягощен одной единственной мыслью: как после бессонной ночи и изрядно выпитого спиртного добраться до кровати.

— Даже не знаю… — ответила я. — Душещипательная история. Похоронить трех жен и не тронуться умом не всякому мужику под силу. Хотя некоторые отклонения в психике у Куркова налицо. Резкие перепады: то он готов волосы на себе рвать, то блаженно улыбается.

— Я тебя не о психике Кузьмы Егоровича спрашиваю. Что скажешь о череде смертей?

— Скажу одно, сомневаюсь, что смерть второй жены подстроена. Про первую я вообще молчу. Авария на дороге, отказавшие на повороте тормоза. Бывает. Вот взрыв на яхте — определенно это покушение. Только на кого? Вдруг на яхте ждали двоих Курковых — Ларису и Кузьму? Он не смог по состоянию здоровья подняться с кровати, а Лариса пошла. Возможно, о ее спортивном прошлом преступники не знали и не рассчитывали на то, что она может пойти в море одна. Что бы ни говорил Курков о конкурентах, которые якобы стали ему родными братьями, а мир остался прежним — не ты, так тебя скушают. Бизнес есть бизнес.

— Что же тогда случилось с Редькиной? Случайная пуля? Или у нее тоже были враги? Она кого-то опасалась? И потому решила остановиться не в туристической гостинице «Вентура», вдали от центра города, а в отеле «Геллерт»? Считала, что здесь она будет в полной безопасности?

— «Геллерт», «Вентура»… На деле оказалось, что ни там, ни там никто за твою жизнь ответственности не несет. Впрочем, наверное, я не права, — спохватилась я. — В туристов, остановившихся в отеле «Вентура», никто не стрелял, слава богу. Да и в Редькину попали, когда та находилась на ступеньках, а не внутри здания.

— Велика разница, — фыркнула Алина. — Ступеньки тоже относятся к отелю.