Золото Роммеля

Уже по тону его вопроса Дирнайхт понял, что никакой иронии, никакой подноготной в нем не содержится. Оберштурмбаннфюрер в самом деле не может простить себе, что, оставаясь чуть ли не единственным реальным обладателем тайны подводных сокровищ, до сих пор прозябает в заурядной обывательской нищете человека, оказавшегося без дома, без родины и без какого-либо состояния.

– Если уж действительно фантазировать на эту тему, то следует учесть, – решительно передернул крепкими плечами морской офицер, – что вам не пришлось бы захватывать линкор «Барбаросса» в абордажном бою, поскольку вы уже находились на его палубе.

– Неопровержимый факт.

– К тому же вы были облачены в мундир оберштурмбаннфюрера СС и наделены полномочиями хранителя сокровищ фельдмаршала. Наконец, под вашим командованием находились вооруженные, обстрелянные солдаты.

– Но был жесткий приказ Роммеля…

– Который так и не выполнен. Разве доверенный вам конвой сумел доставить контейнеры с грузом по назначению?

– Исходя из сложившейся боевой обстановки, мне и командору пришлось пойти на такой шаг, который…

– О сложившейся тогда обстановке и предпринятых шагах нам с Отто Скорцени все известно, – неожиданно то ли проговорился обер-лейтенант, то ли специально вставил имя первого диверсанта рейха. – Вам нет смысла уточнять что-либо по этому поводу, а тем более – оправдываться.

– Уж оправдываться – в самом деле бессмысленно, – угрюмо заверил его барон, прекрасно понимая, что весь этот разговор был затеян Йозефом Дирнайхтом умышленно, по распоряжению самого Отто, которому хотелось знать, чем дышит и каково настроение «хранителя сокровищ Роммеля». А заодно, возможно, выведать что-либо такое, о чем этот хранитель все еще умалчивает.

– Так вот, речь как раз и идет о той ситуации, которая сложилась между минутами, когда вы поняли, что идти к месту назначения не имеет смысла, – и когда вы похоронили контейнеры в морской пучине. Ведь о том, что на самом деле хранится в контейнерах и куда именно направляется конвой, знало всего несколько человек.

– Если только меры по засекречиванию сведений действительно срабатывали… – пробубнил фон Шмидт.

– Зато командиры всех кораблей знали, что начальником охраны конвоя являетесь вы. Так что для захвата конвоя вам достаточно было отстранить командира, который одновременно являлся и командиром линкора, от его обязанностей, и принять командование на себя. Кто в те времена посмел бы выступить против воли и боевого духа СС? Уверен, что подчинить себе хотя бы часть офицеров «Барбароссы» было бы несложно.

– Словом, опять упрекаете, что не предал фельдмаршала и фюрера; не изменил присяге? – только усилием воли сдержал свой благородный гнев фон Шмидт, понимая, что в данной ситуации он был бы воспринят, как театральная фальшь бездарного актеришки.

– Всего лишь пытаюсь понять логику ваших действий и ваше отношение к операции «Сокровища Роммеля», или как мы станем называть ее…

– Вообще-то, операция по переброске и захоронению сокровищ именовалась «Бристольской девой», – не упустил своего шанса фон Шмидт. Уж что-что, а название столь важной военно-морской операции обер-лейтенант обязан был знать, если решил ввязаться в эту историю.

– Точно, «Бристольская дева». Мне приходилось слышать это совершенно бессмысленное название. При чем тут какая-то «бристольская дева»?

– Когда операцию пытаются основательно засекретить, истинный смысл ее названия проявляется в его абсолютной бессмысленности, – поучительно молвил барон.

– Но я-то пытаюсь выяснить, как эта операция должна именоваться в наших планах. Впрочем, понимаю, что название ее особого значения не имеет.

– В этой дьявольской круговерти с сокровищами имеет значение решительно все. Вскоре вы в этом убедитесь. А в завершение нашего разговора о наследстве фельдмаршала замечу: наверное, мне крупно не повезло, что рядом не оказалось такого морского офицера, как вы, обер-лейтенант, с вашей авантюристической жилкой.

Услышав это, Дирнайхт загадочно как-то улыбнулся. О, нет, обнаруженный бароном в его характере налет авантюризма обер-лейтенанта не смущал. Сарказма в этом признании барона он тоже не уловил, да, похоже, его и не было.

– Кстати, об авантюризме, – добродушным тоном любителя всевозможных историй произнес обер-лейтенант. – В те времена, когда я еще только начинал свою карьеру на борту испанского линкора, в Гвинейском заливе, в районе Порт-Жантиля, наш отряд столкнулся с целой пиратской флотилией, команды которой, как выяснилось, состояли из потомков освобожденных африканских рабов.

– Очень знакомая ситуация, – подбодрил его фон Шмидт.