Золото сечи [СИ]

Рудольф подвинулся к изголовью, взял со стула свою сумку, поставил на пол, и ногой придвинул к Виктору. То же самое он сделал и с сумкой Ханса. Не опуская ствола, Виктор присел, открыл обе сумки, заглянул внутрь, пошарил в каждой из них рукой. Оружия не было.

— В кармане, — подсказал Рудольф.

Виктор достал из наружных карманов сумок два немецких загранпаспорта, взглянул на фото и на присутствующих, прочёл вслух фамилии и имена по очереди:

— Хоффман Ханс…

Услышав своё имя, Ханс кивнул.

— И Дефлер Рудольф.

Рудольф тоже кивнул, и даже привстал на кровати.

Виктор придвинул к себе табурет, бросил на него паспорта и сел сверху.

Ружьё положил на колени стволом влево. Второе ружьё висело у него за спиной стволом вверх. Увидев, как незваный гость поступил с паспортами, Ханс скривился.

— Не нравится? — насмешливо спросил Виктор. — Будешь кривиться — вообще в печку выброшу. Рудик, переведи ему! Всё, что я буду говорить, переводи, и его ответы мне.

Рудольф негромко, как это делают профессиональные переводчики, заговорил по-немецки. Ханс покосился на пышущую жаром печь.

— Вижу, что понял, — улыбнулся Виктор. — Так вот, хлопчики: я тот, кого вы искали. Сам к вам пришёл.

— Я никого не искал, — сказал Рудольф. — Он взял меня как переводчика, хоть я и не так хорошо владею русским… Просто за деньги.

— Просто за деньги, — повторил Виктор. — Хорошая фраза — коротко и ясно. Но ты, Рудик, меня не перебивай, твоё дело переводить. Спроси, что ему от меня нужно.

Пока Рудольф переводил сказанное, Виктор открыл настежь дверь — в одежде ему было очень жарко. Светланы на улице уже не было. Виктор переставил табурет поближе к двери, и снова сел.

Выслушав перевод, заговорил Ханс.

— Он хочет предлагать вам выгодную сделку, — переводил Рудольф. — Вы предоставите ему карту и жильё, а он привезёт очень сильный металлический искатель. Очень редкий и дорогой прибор. Ханс говорит — у вас не хватит денег, чтобы самому раздобыть такой прибор.

— Что за мода считать чужие деньги?! — картинно возмутился Виктор. — Откуда ему знать, хватит их у меня, или нет? И про какую карту он говорит?

— Он говорит, что, вероятно, Ирма уже рассказала вам про карту. А если не рассказала… Он не хочет говорить об этом при мне, — сказал Рудольф. — Он просит использовать как переводчика Ирму, потому что мне не нужно знать лишнего.

— А разве ты не знаешь?

— Я знаю, что ему нужна какая-то старая карта, — ответил Рудольф. — Но что это за карта и для чего она, я не знаю, и не хочу знать.

"Кто же всё-таки из них врёт — Ирма, или Ханс?" — напряжённо думал Виктор.

— Ладно, — сказал он. — Я устрою ему такую возможность. Приходите ко мне сегодня днём, в… — на пару секунд Виктор задумался, — В 12 часов приходите. Адрес знаете?

— Да, — перевёл Рудольф ответ Ханса. — Мы будем ровно в 12 часов.

— Вот тогда и паспорта свои получите, — сказал Виктор, и поднялся. — Если, конечно, вести себя хорошо будете.

Взяв паспорта, он пошёл к выходу, но у самой двери остановился.

— И да, — добавил он, словно только что вспомнил. — Не дай вам бог чем-то обидеть хозяйку этого дома! Здесь вам не Германия, закопаю — никто и не найдёт. Ферштейн?

— Понимать? — автоматически перевёл Рудольф на русский.

— Их бин ферштеен, — ответил Ханс.

— Я тебя понял, — перевёл Рудольф.

— Ну, до встречи! — сказал Виктор, и вышел.

— Поговорил? — спросила Светлана, когда он вошёл в дом.

— Поговорил, спасибо. У меня к тебе ещё одна просьба, Свет — пусти поспать часиков до одиннадцати, а?!

— В смысле? — удивилась хозяйка.

— В прямом. Спать очень хочется. Я прямо на полу могу.

— Мне же Егорку утром в школу вести, а оттуда — сразу на работу.

— А ты ключ мне оставь, я потом замкну и в магазин тебе занесу. Не обворую, ты же знаешь.

— Я и не думала, что обворуешь. Да и чего здесь брать?

— А я и за квартирантами присмотрю, — добавил Виктор. — Мало ли…

Полезут ещё сами к печке, пожар устроят.

— Да ладно тебе агитировать, заходи уже!

Свет фар "Нивы" Василича выхватил из темноты стоявшую у сторожки "копейку" Виктора. Ирма первой выскочила из "Нивы" и подбежала к ней.

— Здесь никого нет, — крикнула она, заглядывая в салон "копейки".

— Ясное дело, что нет, — ответил Василич, неторопливо доставая из багажника фонарь. — Не май же месяц. Зачем им в машине мёрзнуть, или бензин палить? Сейчас в вагончике посмотрим. Может спят там, как сурки.

Василич направился к сторожке. Ирма пошла за ним.

— Странно, — сказал Василич, подёргав запертую дверь. — Вагончик замкнут, никого нет…

— Где же они? — взволнованно спросила Ирма.

Василич посветил на дорожку. Никаких следов у входа в вагончик не было. Впрочем, и самой дорожки видно не было. Если бы Василич посветил дальше, на место, где вагончик стоял до того, как его перетянули, то дорожку, возможно, и заметил бы. Но он не часто здесь бывал, поэтому изменений в местоположении вагончика не заметил, и вокруг светить не стал.

— Ну и ветрище здесь! — сказал Василич. — Позёмка все следы враз заметает, уже и наших почти не видно.

— Где же их искать? — сокрушалась Ирма.

— Не переживай, найдутся! — попытался успокоить её Василич. — Сейчас, погоди-ка…