Золото Севера

Справа от нашей палатки была особенно мощная — упала она или еще стоит? Лучше было бы, конечно, если бы уже упала.

Рассвело. На территории лагеря вдоль и поперек валяются деревья, обнажив серые корни, похожие на мертвых, застывших спрутов. Корни лиственниц растут не вглубь (там вечная мерзлота), а стелются по земле, едва прикрытые мхом.

Спускаюсь к Анюю: нужно все-таки умыться. Река неузнаваема: она стала почти вдвое шире, мутная, грязная и мчится, унося кустарник и даже деревья. Там, где было чуть уже, она даже выгнулась — середина была выше краев. Право же, это какой-то хищный зверь, он гонится за добычей. На моих глазах Анюй захлестнул две галечниковые косы, исчезла последняя протока, река теперь неслась еще стремительней. Вот вода достигла лиственницы на берегу, забурлила вокруг ствола, а дерево только беспомощно протянуло ветки-руки, словно просит: «Помогите!»

Пока я умывался, мне пришлось несколько раз пятиться, так быстро прибывала вода.

— Ну и река! Да это не река, а зверь! — воскликнул за моей спиной геолог, тоже пришедший умываться.

Он схватил крупный голыш и запустил им в реку.

— На той неделе, — сказал геолог, — мне довелось тут переправляться через протоку. Так что вы думаете? С меня резиновые сапоги сорвало течением!

Свиреп Малый Анюй!

На четвертые сутки, вечером, произошло важное событие: прибыла кинопередвижка, впервые за несколько недель. Лагерь сразу оживился. Одни тащат аппарат, другие — коробки, третьи — простыни для экрана. Все это делалось без киномеханика. Где же он?

— Мы и без него обойдемся, сами все умеем, — раздается в ответ. Тут же мне рассказали: киномеханик в тайге — редкость, он на вес золота. Если попадет в какую-нибудь партию — скоро не вернется оттуда: не отпустят. Как же быть другим? Им тоже хочется смотреть фильмы. Вот геофизики и задумали обходиться собственными силами. Выбрали «начальника света», «начальника звука», «начальника экрана» и т. д. Общими усилиями одолели трудную науку. Правда, первый фильм смотрели… без звука. Никак не ладилось со звуком! Но теперь — порядок!

Демонстрацию фильмов начал мой знакомый Борис Козлов, и я еще раз восхитился его умением!

В «зале» погас свет. Сперва просмотрели два полнометражных, потом — четыре короткометражных, потом — на выбор по второму разу те фильмы, которые больше понравились, потом — только отдельные части, самые интересные.

До четырех утра длился киносеанс. И не удивительно: ведь месяцами здесь ничего не видят! Почта приходит раз в две-три недели, прочитывают газеты и журналы от корки до корки.

СЕВЕР ЕСТЬ СЕВЕР!

Погода все еще зверская. Сидим в палатке с Агеевым, и он рассказывает о себе, о товарищах, о суровом и прекрасном крае.

Иван Агеев давно трудится на Севере. Какие только задания не выполнял он! Приходилось и людей выручать из беды, и перевозить всевозможные срочные грузы: от продуктов и собачьих упряжек до динамита и золота. Кстати, с золотом у Агеева было такое недоразумение.

На прииске Дусканья только что открыли «площадку» и первым же рейсом послали туда Агеева — привезти золото.

«Сколько же его там, что запрашивают самолет Р-5? Все-таки грузоподъемность Р-5 не такая уж маленькая — больше пятисот килограммов», — подумал летчик. Прилетел на Дусканью. Видит: на взлетной полосе горбится какой-то холмик, покрытый брезентом. «Наше золотишко», — объяснили приисковики.

— Прикидываю его объем на глаз: все влезет, даже еще много места в самолете останется, — рассказывает Иван. — И я сразу стал возмущаться: почему для такого количества груза не вызвали меньший самолет — ПО-2? Работники прииска молчат, улыбаются. Открываю брезент, смотрю — прилепились друг к другу мешочки, такие маленькие, что почти помещаются на ладони. Взялся за мешочек, а рука так и «пристала» — не поднимешь. Пришлось мне сделать несколько рейсов, чтобы вывезти этот маленький холмик!

— Кто же был у тебя самым частым пассажиром? Охотники, геологи, строители, приисковики?

— Геологи! — сразу отвечает Иван. — Они забираются в самые далекие, самые глухие уголки нашего, по существу еще и сейчас необжитого края. И не удивительно, что их поджидают то здесь, то там всякие опасности.

На Севере время от времени что-нибудь да случается, — продолжает Агеев, — хотя бы уже потому, что нигде не встретишь такой резкий климат, такую переменчивую и коварную погоду. Пурга, сильные ливни, наводнения, превращающие горные ручьи в самые опасны реки, да мало ли что случается на Севере!

Да, тут часто требуется срочная помощь товарищей.

…Из-за сильного лесного пожара пилот Нимов на самолете АН-2 израсходовал все горючее и сел в тайге, увяз. Оказать ему помощь сразу нельзя было: мешала плохая видимость. Пришлось с воздуха сбрасывать продукты. Через два дня погода улучшилась, на выручку полетел Агеев, сел рядом. Однако грунт в том месте оказался очень мягким, при посадке колеса увязли, машина «клюнула», и винт погнулся.