Золото скифов

– Странное такое ощущение! Вы все такие контуры! Лица – розовые пятна! – жалобно сообщил он. – И что теперь будет? Я спрашиваю вас: что будет с моей Машей и с этим гардеробщиком? Может, все-таки посадить хоть гардеробщика? Не сажать же моего внука вместе с его преступной матерью!

– Да никого не надо сажать! – устало сказал папа Гаврилов.

Гупт повернулся на голос:

– Простите, я плохо вас вижу! Это вы – отец большого семейства? Как это – не надо сажать? То есть вы не собираетесь никому сообщать, что раскрыли это запутанное дело? А как же справедливость? Как же торжество закона? – воскликнул он.

– Что это за торжество, когда всем плохо? Торжество – это когда всем хорошо, – сказал папа Гаврилов.

Это замечание понравилось всем, а больше всего Гупту.

– И где сейчас скифская чаша? – спросил он, деловито возвращая на переносицу очки.

– Как – где? В амфоре, которую ты собирался выставить из музея! – насмешливо сказала Маша. – Она вообще не покидала музея!

Гупт забрал у нее очки и опять нахлобучил их на нос.

– Как так не покидала? В каком смысле? – спросил он сухо.

– Я спрятала ее в амфору! В ту, что склеена. Ты ее сто раз видел!

Гупт издал воющий звук.

– В этой ужасной амфоре, которая вечно торчит в проходе? Мимо которой толпами ходят люди? Возле которой вчера стояли члены комиссии?! – ужаснулся Гупт. – Могла бы хоть намекнуть!

– Как намекнуть? – удивилась Маша. – Рассказать правду?

– Когда женщина хочет намекнуть, она намекает и без правды. Как человек, проживший с твоей мамой тридцать лет, я говорю тебе это категорически! А твоя мама святая женщина! – сказал Гупт и, кинувшись в музей к амфоре, по плечо засунул в нее руку.

Из вазы стали вылетать скомканные газеты и шарики пенопласта. Внезапно пальцы директора что-то нашарили и тщательно ощупали. Лицо у Гупта вытянулось. Он облизнул губы и опять поспешно заполнил амфору пенопластом и газетами.

– Хорошо! – сказал он. – Предположим, что чашу мы обнаружили. Но что дальше? Не можем же мы просто взять и вернуть ее на витрину? Как мы объясним это всем остальным?

Папа Гаврилов задумался.

– Вот это серьезный вопрос. Даже своего рода парадокс. Вернуть чашу иногда сложнее, чем ее украсть.

– А если сознаться во всем Матушкину? Он прекрасный мальчик! Я знал его покойную бабушку! До десяти лет она водила его за руку, и стоило ему открыть рот, чтобы что-то сказать, как она засовывала туда булку! И какой вырос герой! Воин! – с надеждой произнес Гупт. – В конце концов, чаша всё время была в музее! Просто немножечко не там, где ее с самого начала поставили!

– Сказать, возможно, придется, – согласился папа Гаврилов. – Но у меня есть идея получше. Что люди любят больше всего на свете?

– Деньги? Детей? Тортики? – предположил Петя.

– Люди любят легенды! Только легенды в конечном счете имеют ценность! А что такое Крым? Крым, если разобраться, это одна большая легенда! Тут с каждой скалой, с каждым мысом, с каждым дворцом связана как минимум одна легенда! Иногда довольно нелепая, иногда сказочно красивая!

– И? – поторопил Гупт.

– И, дорогой будущий дедушка, мы попытаемся ради вашей дочери сотворить еще одну красивую легенду!

– И в нее поверят? – спросил Гупт.

– Поверят, если эта легенда будет красивой! – вдохновенно сказал папа Гаврилов. – А уж об этом мы позаботимся! Все помнят, как и откуда эта чаша вообще появилась?

– Ее взяли у мертвых. Из скифского захоронения, – сказала мама Гаврилова.

– Правильно. В каком-то смысле она была украдена, и те, у кого ее похитили, вполне могут пожелать ее вернуть!

– Это еще как? – подозрительно спросил Гупт.

– Да очень просто!.. Все слышали про греко-скифское городище «Чайка»?

– Угу, – отозвался Емельян. – Я когда мальчишкой был, нашел там копыто тарпана! Аккуратное такое, прямо в ладонь ложится. Это километрах в десяти от города. Загадочное место! У нас в городе даже боятся ночами туда ходить! Говорят, голоса слышны, стоны, оружие бряцает.

– Стоны? – спросила Катя. – А стонет кто?

– Да есть кому. Когда-то давно скифы напали на крепость и перебили всех ее защитников. До сих пор под завалами находят кости, обломки стрел, оружие. Считается, что это была ночная вылазка, к которой гарнизон крепости оказался не готов. А почему, спрашивается, не готов? Тайна! Загадка!

– И сейчас там тоже, кажется, идут раскопки?

– Да. Москвичи приехали недели две назад. Копают главную башню. Ее завалило, она заросла травой, теперь она просто как холм. Думают, что если вскрыть его, можно обнаружить что-то ценное. Когда соседние укрепления вскрывали, Пирующего Геракла нашли, терракотовую Афродиту. Керамики там целые завалы, – сказал Емельян.

– Отлично! – сказал папа Гаврилов, потирая руки. – Просто отлично! Даже и легенду придумывать не надо: она уже готова!

Из-за стены послышался детский крик. Кристина кинулась проверять, в чем дело. Из туалета бегом вылетела мокрая кошка, сразу за ней Рита и последней Варя с круглыми глазами.

– Она нашу кошку на унитаз усаживала! Едва ее не утопила! – в восторге пропищала Варя.

Эпилог