Золото твоих глаз, небо её кудрей

— Ты будешь королём, — сообщила ей Белая Королева.

— Й-извините, я вообще-то… девочка, — попробовала возразить лиса. — Я только королевой могу быть.

— Королевы здесь мы! — строго сказала Чёрная. — А ты король. Именно король. Как Ядвига Анжуйская.

Лиса не знала, кто такая Ядвига Анжуйская, да это её и не волновало. Её волновало то, что королева — сильнейшая фигура, а король — самая слабая.

— Но почему я король? — заявила она.

— Но если тебе так дорога гендерная идентичность… — протянула Красная. — Ладно, уговорила. Ты будешь королевой. Но с правами короля. То есть ходить ты будешь как король. А так — считай себя королевой сколько влезет.

— А наоборот можно? — попросила Алиса. — Королём с правами королевы?

— Можно и так, — сказала Красная. — Но тогда я превращу тебя в мальчика, чтобы ты была настоящим королём. И учти, ты так и останешься мальчиком. Не знаю, понравится ли это твоему Базилио. Он, кажется, гомофоб.

— Тогда не надо, — вздохнула лиса.

— Ну вот и договорились. Что ж, приступим. Даю чёрным семь… нет, восемь ходов, чтобы съесть Алису. В противном случае они проигрывают.

— Десять ходов, — капризно заявила Чёрная Королева, — и чёрные ходят первыми.

— Тогда конь сразу съест ладью, — упёрлась Белая. — Это нечестно.

— Восемь ходов, чёрные ходят первыми, ладью не трогать, — вынесла приговор Красная.

— Это что, мне пешкой ходить? Зачем? — не поняла Чёрная.

— Или так, или никак, — Красная демонстративно надулась — как помидор размером с небольшой дирижабль. Замещающий небо буфет попытался отразить это в своём зеркале, но не выдержал и распался на части. За ним не обнаружилось ничего, кроме пони пыли и дохлых пауков мудр. Вероятно, это была ве й н я б чность, ну или ил и чт о-то вроде невед н того. В таких обн чаях в й ар слу уж ивает ся какая а не ка орую,

со, м б ст в но, и не надо омая на ёба я ху ня с гре нием что кот это п росто, ать, пот ому ху кая — то омкоз вуч ным назва глу-нибудь инн ая сегда ост ь или тайна веков.

Под прессингом столь мощной аргументации Чёрная сдалась. И сдулась.

Сделавшись размером с портсигар, она надыбала откуда-то веточку и потрогала ей ворону.

Ворона крайне недовольно посмотрела на окружающий мир, взмахнула крылами и воспарила ввысь. Покружившись, она поднялась ещё выше и исчезла в каких-то никем не предусмотренных ебенях.

— Это ваще чё? Так можно было? — не поняла Чёрная Королева.

— Не всем нравится быть пешкой в чужой игре, — философически констатировала Красная Королева. — Ну что ж, твой ход, — сказала она Белой.

Той не пришлось никого ворошить. Базилио, обнаружив себя под ударом, схватил вёсла и поплыл на b6. Играли волны — воды, правда, не было, но волны могут распространяться в любой среде, — ветер свищел, и мачта гнулась и скрипла, но кот превозмогал. Жирофле-Жирофля, видя, куда он направляется, нервничала.

Наконец, Базилио утвердился на b6, бросил якорь (он угодил в мусорную кучу) и приготовился к следующему ходу.

Чёрная Королева достала оранжевый платочек и взмахнула им. Жирофле-Жирофля напружинилась и прыгнула.

Скорее всего, она собиралась допрыгнуть до d7. Но как раз в этот самый момент Жирофле и Жирофля ругались по поводу того, чьи ноги. Жирофле настаивала на том, чтобы ей, как более ответственной, Жирофля передала полный контроль над телом. Жирофля, в свою очередь, называла Жирофле тупой пиздой и контроль передавать отказывалась. Так что, когда дошло до прыжка, правая задняя лапа бездарно повисла, зато левая отработала вдвое. Отчего тело ЖЖ занесло вправо. И не куда-нибудь, а на c6!То есть — прямо под бок Базилио, аккурат под самые жерла его палубной артиллерии.

Несчастная собака — то есть обе собаки — завыли на два голоса, клянясь, что это дурацкая ошибка, что она просто подвернула ногу, что она больше так не будет, что они обе клянутся жить в мире и согласии, что Жирофля готова вылизать любые места своей сестре, Чёрной и Белой Королевам и самой Дочке-Матери, лишь бы ход взяли назад. Но Красная — будучи рефери этого матча — только улыбалась.

Базилио не торопился. Для начала он учинил смотр своей бортовой артиллерии. Отвергнув шестидесятифунтовую пушку системы Дальгрена и двухфунтовый «пом-пом», с сожалением посмотрев на неработающий рельсотрон GAU7000, он в конце концов остановился на старенькой, но надёжной бронзовой кулеврине, стреляющей сорокафунтовым ядром. Для начала он хорошенько пробанил ствол, потом засыпал совком надлежащее количество пороха, и, наконец, напрягая все силы, закатил в ствол ядро. Проверив маломощным импульсом затравочное отверстие, он встал возле орудия, готовясь вонзить лазерный луч в пороховую массу.

У Жирофле-Жирофли шерсть на загривке встала дыбом. Она ощерилась — уже понимая, что ей пиздец.

И тут Буратина — хрен бы ему в стык! — жирно всхрапнул и упал со стула. Прямо на g3.

— Ход засчитан, — объявила Красная Королева.

— Яюшки! Я тут ни при чём! — возмутился Буратина, устраиваясь на корточках. Он не очень-то понимал, что происходит, потому что в шахматы в вольере не играли. Но каким-то задним чувством понял, что накосячил. По незнанке, но всё-таки.