Золото в тёмной ночи

Я чувствую, что это слово – мой приговор, но понимаю почему, лишь когда светящейся рукой он хватает Дарена за шею. Отчаяние на лице друга проступает быстрее, чем я осознаю, что происходит. Всегда улыбающиеся губы кахари кривятся в болезненной гримасе, глаза белеют, а на шее появляется метка. У Эола сила контроля.

Я вскрикиваю и оглядываюсь в поисках меча, хочу отрубить принцу руку, а потом проткнуть сердце, чтобы Дарен вновь стал свободен. Я поднимаю ближайший меч с пола, но противник оказывается быстрее и успевает вложить клинок в руку Дарена. Меня раздражает, что Эол смеет виновато смотреть мне в глаза, пока приказывает моему лучшему другу:

– Останови её, а если потребуется – убей.

Я застываю на месте, но Дарен не двигается, по его виску катится пот от напряжения. Я замечаю, что моя Тьма растворяется. Я устала, сейчас мы словно в полумраке.

– Ну же. – Принц не кричит и не требует. Просто шепчет.

Лицо кахари кривится, когда я делаю шаг к нему, надеясь, что смогу помочь другу сопротивляться. Он резко дёргает головой, как будто от боли, а потом расслабляет мышцы.

Я с трудом улавливаю момент, когда Дарен прыгает на меня. Успеваю блокировать меч, но по рукам тут же расползается онемение от силы удара. Мне едва удаётся защищаться, потому что подобранное оружие слишком тяжёлое. Уклоняюсь несколько раз, умоляя Дарена остановиться, но Эол сделал из него марионетку. Когда я пытаюсь обойти друга, чтобы напасть на принца, Дарен преграждает мне путь. Я отскакиваю, но по неосторожности роняю свой меч, когда неудачно принимаю лезвием рубящий удар друга. Кто-то хватает меня сзади за одежду и, не церемонясь, сильно дёргает. Я пролетаю несколько метров, но не падаю на пол, как ожидала, а попадаю в объятия илосийца. Вижу чёрные наручи на руках, которые крепко прижимают меня, чувствую чужую кровь на своём плече. Смутно понимаю, что меня держит наш генерал, который уже помог мне вчера вечером.

Даян отшвырнул меня назад как раз вовремя, прежде чем Дарен успел опустить на меня поднятый в замахе клинок. Однако теперь другу не выстоять против моего брата, это неравный бой с потомком Илоса. Я вижу, что кахари стоически выдерживает несколько выпадов обрушившегося с мечом наследника и даже пытается нападать, но это продлится недолго.

– Хватит, Даян! – хрипло и слабо шепчу я, вырываясь из рук своего же генерала.

Брат не слышит и бьёт Дарена в грудь ногой. Тот падает на спину, но на лице нет ни страха, ни злости, никаких эмоций. Невидящими глазами друг наблюдает, как принц Илоса заносит над ним меч. Я едва успеваю встать между ними.

– ХВАТИТ!

ХВАТИТ! ХВАТИТ!

ХВАТИТ!

ХВАТИТ!

Выкрик усиливается, как будто вместе со мной говорит ещё сотня низких голосов.

– Это мой друг, – добавляю я уже спокойнее.

Даян удивлён и сомневается, но всё же бросает на пол каиданский клинок, который подобрал до этого. Однако Дарен хватает меня сзади за горло, сдавливая пальцы, отчего я начинаю хрипеть. Брат рычит и бьёт парня в лицо кулаком. Тот вновь валится назад, отпуская меня. Я бросаю растерянный взгляд на окружающих нас каиданцев, но прежде, чем успеваю что-то сказать, Даян хватает меня за плечо и совершает прыжок. Он переносит нас в безопасное место, оставляя моего друга позади. Я хочу закричать, чтобы брат не бросал его там, но теряю сознание от истощения сил. Вокруг нас то появляется, то исчезает дымка: Даян совершает прыжок за прыжком. Я даже не знала, что такое возможно.

Глава 22 Даян

Мои руки дрожат от волнения, когда я опускаю Ойро на свою кровать в нашем доме в Паргаде. Она такая лёгкая. Я прыгал больше десяти раз, чтобы пересечь весь Континент за несколько минут, и её тело не выдержало. Такое случается со многими, кто не привык к перемещениям. Ей просто нужно отдохнуть.

Я не могу пока говорить, силы на исходе, а мысли в полном беспорядке. Я истощил себя практически до предела, поэтому сейчас уже с трудом стою и просто смотрю на лицо сестры. Оно почти такое же, как и у Айлы. Только кожа оливковая, подобно моей. Волосы, заплетённые ранее в косу, растрепались. Единственное, что я до сих пор не могу понять – почему оба её глаза карие, но это определённо Ойро. Сестра, которая погибла много лет назад вместе с матерью. Тело королевы мы хотя бы похоронили по всем традициям, чтобы её душа обрела покой. Но Ойро так и не нашли. Айла проплакала целый месяц, боясь, что дух сестры будет метаться среди песков. Винила себя в её смерти, говоря, что должна была быть на её месте.

И это правда. В тот день с матерью должна была ехать Айла, но ей хотелось остаться дома, она капризничала, и Ойро согласилась поехать вместо неё. Это мучило мою бедную сестрёнку все эти годы, каждый раз, когда она смотрела на себя в зеркало. Говорила, что ей снятся кошмары, как её собственное отражение в ужасе смотрит на неё.