Золото Виннету

– По-моему, ты перемудрил, Чарли, – произнес Сэм, с лукавой улыбкой глядя на меня.

– Почему же?

– Да потому что на клене не растут иголки.

Действительно, прямо над следами наших лошадей, которые я так «удачно» замел, стоял клен. Но на переделку уже не оставалось времени – все наше внимание было приковано к индейцам, которые остановились в овраге и выслали вперед разведчиков.

– Слава Богу! Они идут в другую сторону! – радостно воскликнул Сэм.

– Почему вы так решили? – удивился Бернард.

– Растолкуй ему ты, Чарли. У тебя это лучше получится.

– Все очень просто. Команчи выслали вперед трех разведчиков. Двое из них взбираются на холм, а третий едет вдоль реки, а это значит, что отряд будет переправляться вброд ниже по течению.

Вскоре разведчики вернулись к отряду, и команчи двинулись вдоль реки. Теперь мы могли видеть их и без подзорной трубы и пересчитать краснокожих. Выяснилось, что их вдвое больше, чем мне показалось вначале. Молодые, сильные, как на подбор, воины принадлежали к двум ветвям племени команчей, так как во главе отряда ехали два вождя.

– А эти двое с орлиными перьями в волосах – вожди? – спросил Бернард.

– Да.

– А мне как-то говорили, что индейские вожди всегда ездят на белых лошадях.

– На белых? Ха-ха-ха! – засмеялся Сэм.

– Тот, кто сказал тебе это, знал об индейцах понаслышке, – произнес я. – Краснокожие предпочитают лошадей темной масти, так как белый цвет виден издалека и даже на охоте невозможно приблизиться к дичи на светлом коне. Только на севере, зимой, когда все покрыто снегом, индеец садится на такого коня и сам укутывается в белое одеяло. И я не раз прибегал к этому способу.

Тем временем индейцы начали входить в воду и один за другим пересекать реку. Несмотря на бурное течение, они выходили из реки всего на несколько шагов ниже того места, где входили.

Увидев, что краснокожие снова выслали вперед разведчиков, а затем двинулись вниз по течению, мы вздохнули с облегчением.

Опасность миновала, Сэм гладил по шее свою Тони и приговаривал:

– Что ты об этом думаешь, моя старушка? Ничего страшного, правда? Во всяком случае, краснокожие не смогли бы отрезать мне уши; а тебе хвост. Нам с тобой бояться нечего. Чарли, – обратился он ко мне, – а что будет с Патриком и его сообщником? Ведь их следы индейцы наверняка заметят.

– Ничего с ними не будет, – ответил вместо меня Хоблин.

– Почему же?

– Они давно знакомы. Это команчи из племени ракуррои. Наш капитан и Патрик выкурили с ними трубку мира. Мы сбывали им добычу.

– Хуже не придумаешь. Значит, краснокожие станут на его защиту, – пригорюнился Сэм, – и нам с ними не справиться. Уж больно их много.

– Мы должны терпеливо ждать, Сэм, – утешил я его. – Я уверен, что Патрик не возьмет команчей с собой в долину, где зарыты сокровища. Он ограничится тем, что выкурит с вождями трубку мира, посидит у костра, а затем под благовидным предлогом улизнет, чтобы обделать свои делишки без лишних свидетелей.

Я подполз к опушке леса и высунул голову из зарослей, чтобы проследить за индейцами, которые уже исчезали за холмом у поворота реки. Прежде чем уползти обратно, я машинально бросил взгляд в другую сторону – вверх по течению реки – и поспешил снова спрятаться. Сэм, заметив, как я отпрянул, тихо спросил:

– Что случилось, Чарли? Еще индейцы?

– Да. Один краснокожий стоит у выхода из оврага.

Сан-Иэр поднес к глазам подзорную трубу.

– Боже, сколько их развелось! Но он только один, если, конечно, за ним не идут другие. Постой, постой! Да ведь это апач!

– Неужели?

– По-моему, это вождь. У него длинные волосы, он спускается к реке.

– Дай-ка мне подзорную трубу.

Но я ничего не увидел, так как индеец уже въехал в воду и скрылся за прибрежными холмами.

– Представляешь, Чарли, какая здесь каша заварится? Команчи вышли в поход, но и не подозревают, что за ними по пятам идут апачи. Ведь этот вождь поехал вперед, чтобы не спускать с них глаз. Он ведет себя чертовски умно: пошел не по следу, а выбрал дорогу повыше – через холмы, а затем по ближайшему ущелью. Теперь все притихните и замрите – краснокожие от природы наделены острым зрением. Апач поедет мимо нас, поэтому придержите лошадей и прикройте им ноздри, чтобы они не фыркнули при его приближении.

Мы не могли видеть апача, потому что находились за холмом, скрывавшим от нас правый берег реки, но не прошло и пяти минут, как послышался топот копыт.

Мои товарищи отползли назад к лошадям, а я остался лежать у самой опушки. Индеец ехал медленно, вглядываясь в землю. Может быть, он заметил следы Патрика?

Видимо, так оно и было, так как апач неожиданно остановил лошадь, бросил взгляд на елочные иголки, которыми я пытался замести следы, и в одно мгновение оказался на земле с томагавком в руке.

– Стреляй, Чарли, – послышался голос Сэма, и я заметил, что он вскинул ружье.

Индеец заметил его и, перепрыгивая через кусты, бросился на вестмена, но я вскочил на ноги и в прыжке, опережая их обоих, одной рукой отвел готовое выстрелить ружье, а другой удержал занесенную для удара руку апача.

– Виннету! Разве великий вождь апачей убивает своих друзей?