Золотое руно

— В чём дело? — спросил Флаэрти

— Вы должны отсюда уйти, — сказала Сьюзан.

Флаэрти продолжал приближаться к Джеррисону.

Сьюзан вытащила пистолет и прицелилась во Флаэрти.

— Мистер вице‑президент, не двигайтесь.

Пэдди Флаэрти остановился.

— Вы обезумели, агент Доусон? Отставить!

— Нет, сэр, — ответила Сьюзан. — Президент скомпрометирован, и моя работа — защищать линию преемственности. Покиньте помещение сейчас же.

— Вы делаете огромную ошибку, — сказал Флаэрти. — Директор Хексли. без сомнения, лично займётся этим инцидентом, и…

— Возьмите его, — сказал Сет.

Флаэрти обернулся к президенту.

— Что?

— Возьмите его, — повторил Сет. — Арестуйте Леона Хексли — немедленно.

Глава 49

«Боинг E‑4» с оборудованным на борту командным пунктом прибыл на авиабазу «Эндрюс» из 1‑й эскадрильи воздушного командования на авиабазе «Оффат» близ Омахи. Министр обороны Питер Муленберг отсалютовал караулу, проходя к самолёту.

Обычно E‑4 используется как «зеркало» — дублёр наземного командного пункта на случай, если тот будет уничтожен. Однако в свете успешной террористической атаки на Белый Дом министр Муленберг избрал «Птеранодон» — сегодняшний позывной этого самолёта — в качестве основной базы командования операцией «Встречный удар».

E‑4 был построен на базе модифицированного «боинга‑747». Муленберг просунул голову в кабину на верхнем ярусе и перекинулся парой слов с пилотом — они были приятелями — а также со вторым пилотом, штурманом и бортинженером. Согласно плану полёта они должны были пересечь все Соединённые Штаты и лететь дальше над Тихим океаном.

Муленберг спустился на средний ярус и прошёл в конференц‑зал, расположенный в центре фюзеляжа, с коридорами по обеим сторонам. Стены помещения покрывали мониторы, показывающие карты Пакистана и окружающих его стран, а также позиции авианосцев, полётную телеметрию бомбардировщиков B‑52, спутниковые изображения некоторых городов, а также таблицы и схемы, описывающие состояние развёртывания. Оперативный штаб Муленберга уже был на борту; его члены сидели в крутящихся креслах за длинным столом. Он занял своё место, пристегнулся и показал одному из членов команды оба больших пальца, давая добро на взлёт.

Гигантский самолёт покатился по взлётной полосе.

Эрик Редекоп и Джен Фалькони вернулись в его роскошную квартиру и смотрели по телевизору выступление президента. Они оба были потрясены, увидев, что Джеррисон встал; после операции того типа, что ему сделали, он должен был ещё долго оставаться в постели. Когда Джеррисон в первый раз начал заикаться, Эрик заявил «Вот видишь!», словно это доказывало что‑то, что он утверждал ранее. Но в следующий момент Эрик сам почувствовал головокружение, когда его разум затопил поток невероятно ярких воспоминаний из жизни Джен, а также его собственной.

Они сидели на белом диване, Джен — положив голову ему на плечо; Эрик лишь через некоторое время заметил, что она расслабилась и навалилась на него. Но несмотря на физическую слабость он ощутил нечто доселе незнакомое: восторженное чувство того, что он больше, чем есть на самом деле. На мгновение он подумал было, что это одно из воспоминаний Джен о приёме наркотиков, но нет — это было вообще не воспоминание. Скорее, это было то, что он чувствовал — они чувствовали — прямо сейчас.

— Оно расширяется, — тихим голосом произнесла Джен. — Мы расширяемся.

— Но почему? — удалось спросить Эрику. — Почему теперь так быстро, так легко?

— Почему большой валун катится под гору быстрее, чем маленький камешек? — ответила Джен, и он знал, что она имеет в виду: так много людей тем в этом участвовали, и многие присоединялись каждую секунду. Давление, сила, мощь увеличивались экспоненциально.

Эрик откинулся на спинку дивана — или, подумал он, возможно, его просто отбросило на неё стремительным ускорением.

Сет Джеррисон полагал, что директор Секретной Службы потеряет работу: в конце концов, его ведомство с очевидностью не смогло защитить президента, и вдобавок два его агента оказались замешанными в покушение на жизнь Сета.

Сет велел изолировать Леона Хексли в одном из кэмп‑дэвидских коттеджей. Все они имели названия деревьев, и Сету доставило удовольствие заключить Хексли в тот, что назвался «Тсуга»[62]. Они послали за Хексли одного из морпехов, который был среди слушателей в пресс‑центре, и…

И вот он здесь. Хексли вошёл в лазарет, но моментально застыл на месте; сопровождавший его морпех тоже остановился.

— Агент Доусон! — воскликнул Хексли. Сет был уверен, что Хексли, как любой хороший сотрудник Секретной службы, мгновенно оценил обстановку, включающую в себя сидящую в кресле‑каталке Сьюзан Доусон с пистолетом, направленным в грудь вице‑президенту. — Что за хрень здесь происходит?

Сет заговорил прежде чем Сьюзан успела ответить.

— Эй, вы, — сказал он, глядя на белобрысого стриженого морпеха. — Как ваше имя?

— Коллинз, сэр.

— Коллинз, арестуйте директора Хексли. У агента Доусон есть наручники. Возьмите их у неё и наденьте на него.