Золотое руно

Молодой морпех немедленно вытащил оружие. Сьюзан, по‑прежнему в кресле‑каталке, отдала ему наручники, и он тут же защёлкнул их на запястьях Хексли, сковав их ему за спиной.

— Что за хрень здесь творится? — снова спросил Хексли. Ему было сорок семь, и у него были волосы как у Рида Ричардса: каштановые, и лишь на висках серебристо‑белые. Он был одет, как всегда, в синий костюм с консервативным галстуком, на нём были очки в роговой оправе и модные швейцарские часы.

Сет не знал, как лучше осуществить то, что он хотел сделать. Он мог просто взять Хексли за руку — пусть даже руки у него сейчас и скованы. Но хотя, будучи политиком, он пожимал руки огромному множеству людей, которые ему не нравились, касаться человека, который, предположительно, организовал покушение на его жизнь, ему очень не хотелось.

Или, подумал он, можно бы было заехать гаду в челюсть. Но он сомневался, что в нынешнем состоянии сумеет это сделать.

Но пока он глядел на Леона Хексли — о Боже, да! — у него в голове начали всплывать его воспоминания; связи, по‑видимому, теперь формировались и без физического контакта.

Воспоминания разворачивались, раскрывая тайны. Хексли был в Афганистане вместе с Гордо Данбери и Дирком Дженксом. Все трое были там обращены, привлечённые реальными богатствами в этой жизни и обещаниями много бо́льших в следующей.

Леон Хексли был старше остальных, и ещё до начала войны в Афганистане работал в ЦРУ; ему было нетрудно по возвращении в Штаты занять высокое положение в Секретной Службе и со временем стать её директором, повышая и назначая Данбери и Дженкса туда, куда ему было нужно.

Однако они дожидались подходящего момента — пока США не будут деморализованы нападениями на Сан‑Франциско, Филадельфию и Чикаго — для удара в самое сердце американского правительства. Данбери должен был уйти в ореоле мученика, убив Джеррисона. После этого Дженкс должен был убить Флаэрти или того, кто унаследует должность верховного главнокомандующего после уничтожения Белого Дома: два мёртвых президента на протяжении нескольких часов.

Сет с облегчением узнал из памяти Хексли, что в заговоре участвовали лишь три сотрудника Секретной Службы; завтра агенты снова начнут охранять его и его семью. Но сейчас…

Секретная Служба изначально была частью министерства финансов; Сет использовал этот каверзный вопрос в викторинах, которые устраивал для студентов в Колумбийском. С 2003 года она стала агентством министерства внутренней безопасности, а это «кабинетное министерство», находящееся в прямой юрисдикции главы исполнительной власти.

— Агент Доусон? — сказал он.

Пистолет всё ещё был у неё в руках.

— Сэр?

— Я повышаю вас в должности. Начиная с текущего момента вы являетесь новым директором Секретной Службы Соединённых Штатов.

Джен Фалькони лежала теперь на диване, положив голову Эрику на колени. Она прислушивалась ко всем голосам и переживала все воспоминания: свои, и ветерана по имени Джек, и каждого из тех, кого он касался на Мемориале Вьетнама, и…

И да, ночью было холодно, и Джек отправился в приют для бездомных. Там он вовлёк ещё дюжину, сперва касаясь, а потом, после того, как общее число достигло какого‑то критического порогового значения, просто посмотрев.

Эриковы замысловатые настенные часы пробили полночь. Телевизор всё ещё был включён, начиналась новая программа. Джен засмеялась, и Эрик, связанный с ней, засмеялся тоже, как засмеялась и Никки, теперь уже в безопасности собственного дома, поскольку была связана с Эриком, и Люциус Джоно, связанный с Никки, и так далее, и так далее: смех распространялся не по цепочке, поскольку это больше не была простая последовательность звеньев, а по ветвящейся, растущей сети.

Новая программа, которую смотрела Джен и, соответственно, все остальные, была научно‑рекламная — о надёжном способе гарантированно улучшить память.

Глава 50

Понедельник

Триггеры.

Стимулы, вызывающие воспоминания.

Всё индивидуально: аромат, характерный поворот головы, узор, вытканный на ткани, несколько музыкальных нот, вкус, прикосновение, слово. У одного человека они пробудят воспоминание; у другого — нет.

История даёт коллективные триггеры. Где вы были, когда услышали, что в президента Кеннеди стреляли? Когда Армстронг сделал свой маленький шаг, свой гигантский прыжок? Когда рухнули башни‑близнецы? Когда взорвался Белый Дом?