Золотое руно

— Это если собаки — а их иногда бывает слишком много — не задушат его на месте. Вот Карпилло прошел школу Лудеака, поэтому он объяснит вам, что там, где нельзя взять наверняка силой, осторожность требует применения хитрости.

— Все правильно, — поддакнул Карпилло.

— А если хитрость не удастся? — спросил Брикетайль.

— Тогда — бой. Я не опоздаю выхватить шпагу.

— И вы клянетесь, что добровольно или нет, но Монлюсон пойдет с нами?

— Разве мне это не нужней, чем вам? Хорошо, клянусь!

— Тогда мы идем за вами.

Вскоре показались башни замка, где пребывала Монлюсон. Шиврю остановил лошадь и сказал товарищам:

— Теперь пустите меня одного. Если будет неудача, я выстрелю.

Он отправился в замок, где встретился с удивленной графиней.

— Не удивляйтесь моему скорому возврату — сказал он. — Вы видите перед собой счастливейшего из смертных. У меня прекрасные вести. Во-первых, я раскаиваюсь в своих преследованиях вас. Отказываюсь от своей любви к вам и даю вам лучшее доказательство перемен во мне: прошу вас быть вашим рыцарем, очаровательная кузина, и сопровождать вас в поездке к графу де Монтестрюку.

— Но он же в заключении! — воскликнула Орфиза.

— Он свободен и будет в Шамборе сегодня же. Я виделся с королем вчера, и он дал мне поручение сообщить Монтестрюку об этом, а вас — сопроводить к нему.

— Сезар, — с чувством произнесла Орфиза, — после моего милого Югэ я люблю только вас.

— Я так люблю вас обоих, что мы можем ехать сейчас же, — ввернул Сезар. — У меня есть карета и надежные люди.

— Везите же меня. Я только возьму с собой горничную и лакея.

Сезар решил, что и так неплохо: от этих двух слуг отделаться будет несложно. Он вернулся к своим. Решено было, что Карпилло сядет кучером и опрокинет в нужный момент карету. Затем они наймут барку и отправятся по Луаре в открытое море. Там им никто н помешает договориться с Орфизой обо всех условиях.

— Сперва курица, потом петух, — «сострил» капитан. — Потом наступит очередь Монтестрюка.

— Вы полагаете, что Лудеак, сопровождающий Монтестрюка, не такой человек, чтобы воспользоваться случаем? — спросил Шиврю.

— Не хочу обижать шевалье, но все может быть. Сегодня Монлюсон, завтра Монтестрюк.

— Тихо, вот и овечка, — прервал его Шиврю.

Предложив руку графине Монлюсон, он окинул взглядом слуг. Горничная выглядела невинно и беззаботно, а Криктен был наделен самой бараньей физиономией в мире. Впрочем, физиономия в данном случае была достаточно обманчивой: у Криктена, несмотря ни на что, было достаточно хитрости. Он уже успел попросить одного своего товарища сообщить Монтестрюку об их отъезде. Кроме того, он решил договариваться по дороге с местными жителями, чтобы они сообщали Монтестрюку дорогу, по которой они должны будут проехать.

Орфиза с горничной сели в карету, по бокам поскакали на лошадях капитан и Шиврю. Сангвинетти ехал впереди, сзади же скакали Лоредан и Криктен. Сей последний успевал после стаканчика у трактира перекинуться словом с кумушками.

— Пусть запомнят нас, это пригодится, — говорил он себе.

Лоредан же, следовавший за ними, постоянно ждал момента, чтобы вступить в дело и помешать заговорщикам. Он пока не видел себе помощников в нем, если не считать не очень-то обнадеживавшего Криктена. Когда же Брикетайль и Сангвинетти поменялись местами и Сангвинетти оказался у кареты, он подъехал к нему и спросил:

— А что, если вдруг на нас нападут и захотят отбить у нас графиню, сумеем ли мы отбиться? Ведь она может закричать, позвать на помощь, а у неё здесь немало знакомых.

— Тогда она пожалеет об этом.

— Как так?

— При первой же опасности первая пуля будет для нее. Лоредан невольно вскрикнул.

— А разве вам этого не сказали? — спросил Сангвинетти.

— Нам даны точные инструкции и при том заплачено. Так что, знаете, каждый теперь за себя, а черт за всех.

Ну и положение: чуть что, несчастной Орфизе прострелят голову!

Лоредан молча продолжал скакать рядом с Сангвинетти, никак не находя ответа на вопрос «что делать?» Через пару часов показалась река. И вдруг за сотню шагов до берега одно из колес кареты зацепилось за каменный столб и отлетело.

— Бездельник, скотина! — крикнул Сезар и кинулся на кучера.

— Не трогайте его, прошу вас, произнесла Орфиза, выглянув из окна кареты.

Карпилло соскочил с козел и принялся распрягать лошадей.

— Мерзавец! — продолжал Сезар. — Благодари графиню, что я тебя не продырявил.

Он соскочил с коня и подал руку Орфизе.

— Там гостиница, — произнес Карпилло, — если граф проводит туда графиню, мы скоро поправим беду.

— Вы согласны? — спросил Сезар Орфизу.

— Что же делать, хотя и потеряем время, — ответила она.

— О, всего лишь несколько минут, не более.

Сезар проводил Орфизу до гостиничной комнаты, находившейся в конце коридора. Капитан, снявший её, сделал все превосходно. Из комнаты был только один выход, если не считать двух окон: одно — во двор, ведущий прямо к реке, другое — на дорогу, где лежал карета.

— Отдыхайте, прошу вас, — произнес Сезар. — Как только колесо поставят, я приду сообщить вам об этом. Если же дело затянется, ничего не поделаешь, придется ужинать.