Золотой дождь

Среди авторов нередко встречаются опытные рассказчики с бесконечным запасом занимательных историй и анекдотов. Есть среди них и малообщительные интроверты, предпочитающие замкнутый образ жизни в своих одиноких мирах, кому разговоры даются с трудом. Мерсер была где-то посередине. Одинокое детство приучило ее жить в своем мире, где слова не нужны. И ей приходилось прилагать усилия, чтобы смеяться, болтать и получать удовольствие от шутки.

Появился Энди Адам и сразу же попросил двойную порцию водки со льдом. Майра выполнила просьбу и настороженно посмотрела на Брюса. Они знали, что Энди снова запил, и это их тревожило. Знакомясь с ним, Мерсер сразу обратила внимание на небольшой шрам над его левым глазом и подумала о склонности затевать драки в барах. Энди и Кобб были примерно одного возраста, оба разведены, оба любители выпить и побездельничать на пляже. Их книги хорошо продавались, что позволяло им вести бесшабашный образ жизни. Они быстро нашли общий язык и принялись оживленно обсуждать рыбалку.

Джей Арклруд, погруженный в свой мир поэт и непризнанный гений, прибыл сразу после семи, что, по словам Майры, было для него рано. Он взял бокал вина, поздоровался с Брюсом, но к Мерсер не подошел. Теперь, когда все собрались, Майра попросила тишины и предложила тост:

— Давайте поднимем бокалы за нашу новую подругу, Мерсер Манн, которая приехала сюда в надежде найти вдохновение на солнечном пляже и закончить свой проклятый роман, который должна была сдать еще три года назад. Выпьем!

— Всего три года? — переспросила Ли, и все засмеялись.

— Мерсер? — передала ей слово Майра.

Мерсер улыбнулась:

— Спасибо. Я очень рада снова оказаться здесь. С шести лет я приезжала сюда каждое лето, чтобы провести его со своей бабушкой Тессой Магрудер. Возможно, кто-то из вас ее знал. Дни, проведенные с ней на пляже и на острове, были самыми счастливыми в моей жизни, по крайней мере на сегодняшний день. Это было давно, но я рада вернуться. И рада находиться здесь сегодня вечером.

— Добро пожаловать, — произнес Боб Кобб, поднимая бокал.

Остальные последовали его примеру, дружно выпили за ее здоровье и разом заговорили.

Брюс подошел к Мерсер и тихо сказал:

— Я знал Тессу. Они с Портером погибли во время шторма.

— Да, одиннадцать лет назад, — подтвердила Мерсер.

— Мне очень жаль, — проговорил Брюс несколько смущенно.

— Все в порядке. Это было давно.

Беседу нарушила Майра:

— Я умираю с голоду! Забирайте свою выпивку и пойдемте за стол.

Все прошли в столовую. Стол был узким и недостаточно длинным для девяти человек, но приди сюда даже двадцать гостей, Майра все равно бы их втиснула. Стулья оказались разномастными, но зато стол — просто великолепным. По центру стояли короткие свечи со множеством цветов. Посуда и бокалы были старинными и изящно подобранными. С ними отлично сочеталось столовое серебро. Накрахмаленные белые салфетки красиво уложены. Майра держала лист с рассадкой, которую они с Ли наверняка долго обсуждали, и командовала, кому где сесть. Мерсер посадили между Брюсом и Ноэль, и после обычных в таких случаях препирательств все заняли свои места. Пока отвечавшая за питание Дора разливала вино, за столом завязались три отдельных беседы. Воздух был теплым, а окна открыты. Наверху негромко потрескивал лопастями старенький вентилятор.

— Правила такие! — объявила Майра. — Никаких разговоров о своих книгах и политике. Среди нас есть республиканцы.

— Как! — возмутился Энди. — Кто их позвал?

— Я позвала, а если что-то не нравится, то дверь всегда открыта.

— И кто же они? — не унимался Энди.

— Я! — гордо заявила Эми, поднимая руку. Было видно, что такое уже случалось не раз.

— Я тоже республиканец, — сказал Кобб. — Хотя я сидел в тюрьме и натерпелся от ФБР, я все равно остаюсь верным республиканцем.

— Господи помилуй! — пробормотал Энди.

— Видишь, что я имела в виду, — вмешалась Майра. — Ни слова о политике.

— А про футбол можно? — поинтересовался Кобб.

— Ни политики, ни футбола, — ответила Майра с улыбкой. — Брюс, о чем бы тебе хотелось поговорить?

— О политике и футболе, — ответил тот, и все засмеялись.

— А что у тебя в магазине на этой неделе?

— Ну, в среду приезжает Сирина Роуч. Я рассчитываю, что все вы придете на автограф-сессию.

— Сегодня утром ее раздолбали в «Нью-Йорк таймс», — не без злорадства заметила Эми. — Все читали?

— Да кто читает «Нью-Йорк таймс»?» — поинтересовался Кобб. — Левая мерзость.

— А я бы не возражала, чтобы «Нью-Йорк таймс» или еще кто меня раздолбал, — призналась Ли. — А о чем ее книга?

— Это ее четвертый роман, и речь там о незамужней женщине из Нью-Йорка, у которой проблемы с личной жизнью.

— Очень оригинально! — вмешался Энди. — Жду не дождусь прочитать!

Он осушил второй бокал с двойной порцией водки и попросил Дору налить ему еще. Майра нахмурилась и посмотрела на Брюса, который пожал плечами, как бы говоря, что тот уже взрослый человек.

— Гаспачо[2], — объявила Майра, поднимая ложку. — Угощайтесь!