Золотой гобелен

Лана провели через кухню в гостиную, убранство которой, хоть и не роскошное, говорило о том, что эта семья привыкла к состоятельной городской жизни — кресла, обитые голубым бархатом стояли напротив декоративного камина, горка резного дерева с фарфоровой посудой, изящный графин в виде стоящей на одной ноге цапли посреди массивного стола. Все это контрастировало с простотой мебели на веранде, предназначенной для посетителей.

Окна выходили в сад. Из них, как и с веранды, открывался вид на долину, город и противоположный склон, все еще скрытый завесой тумана.

Лан рассматривал крестьянскую одежду, недоумевая, почему нельзя остаться в почти такой же своей.

— Ваша одежда, сударь, хоть и скромная, и цвета неброского, но видно, что сшита не на Лурхе. У каждого, кто вас увидит, возникнет как минимум вопрос, откуда вы сюда явились, а если подумают чуть подольше, то и — зачем. Простых путешественников уже лет пять на наших дорогах не встретишь, не то что раньше. А вот прикинуться местным с другой оконечности острова, это можно, слава богам, Лурх большой, всех в лицо не упомнишь.

Лан почти согласился и теперь удивлялся появившимся в речи бывшего придворного провинциальным оборотам. Похоже, тому нравилась деревенская жизнь.

За дверью постоянно мелькал сынишка Илара, его острые глаза с недоверием скользили по Лану. Идея делиться с незнакомцем обновками явно не пришлась ему по душе, но любопытство пересиливало желание влиться в толпу деревенских хулиганов и на равных с ними обносить соседские сады.

Лан в очередной раз прислушался к своей интуиции. Она помалкивала. Появилось щекочущее чувство предвкушения, но оно было скорее приятным, чем настораживающим. Окончательно решив довериться так неожиданно появившемуся помощнику, Лан потянул с себя рубаху. Шляпа уже давно перекочевала на каминную полку, и шелковый шарф, закрывавший волосы, зацепился за ворот и соскользнул вместе с ней. Волосы, собранные до этого в аккуратный пучок, рассыпались по плечам.

Илар, собиравшийся выйти из комнаты, замер на полпути к двери. Лан понял, что произошло что-то непоправимое, и потянулся к спрятанному под вещами мечу. В коридоре раздался быстрый топот и задыхающийся от волнения детский крик:

— Мама, мама, папу убивают!

Через пару секунд в дверь ворвалась Арин, вооруженная сковородой, на которой до этого явно что-то готовилось — с нее падали шипящие капли. Замерев в дверном проеме и выбирая цель для удара, она так и осталась стоять с поднятой рукой и открытым ртом.

Илар стоял на коленях перед обнаженном до пояса утренним гостем. В руке юноши, который показался ей на веранде едва ли не ровесником их сыну, светился мягким матовым блеском тонкий клинок, занесенный для удара. Такого же белоснежного цвета волосы рассыпались по плечам и спине, как струи жидкого метала.

— Ваше высочество, простите меня, я не узнал вас сразу, а ведь должен был догадаться, кого вы мне так напоминаете. Мы же ждем вас уже несколько месяцев, потому и переехали сюда…

Раздался тихий шелест и клинок вернулся в ножны. Сковородка, задев лоб и ухо не в меру проворного мальчишки, перекочевала сначала к нему в руки, а потом вместе с ними, а также ногами, которые теперь ступали совершенно беззвучно, и головой, снабженной совершенно круглыми глазами, отравилась туда, где ей было самое место — на кухню.

Арин опрометью пробежала по комнате и присоединилась к мужу.

— Приветствуем вас, ваше высочество!

Лан уже натягивал рубаху счастливого обладателя сковородки и надувавшейся на лбу огромной шишки. Приведя себя в порядок, он понял, что хозяева все еще стоят на коленях. Пожалуй, это удивило его за сегодняшний день больше всего. Он-то думал, что на Лурхе давно забыли о существовании маленького человека-лиса. И тут Лан вспомнил, где видел это ненавязчивое движение. Вернее, когда. Двенадцать лет назад, здесь, на острове, на том склоне долины постоянно прикасался к кончику носа, когда о чем-то задумывался, один из слуг его бабушки, вдовствующей королевы-матери Лират Логайны.

Лан слышал о ней множество историй, но так ни разу и не видел. Старушка уже тогда была в почтенном возрасте и однажды, никого не предупредив, отправилась в путешествие взяв с собой лишь несколько верных слуг. А отправилась она ни много ни мало в Светлый Лес — место из сказок и легенд. Из ныне живущих, да и их родителей и дедов никто там не бывал. Бабуля решила это исправить.

Многие месяцы от неё не было вестей, и уже поползли слухи, что она никогда не вернется, как к пристани Лурха причалило небольшое судно без названия и познавательных знаков. На землю сошли Логайна и ее слуги. Говорят, нескольких не хватало, но это не точно.

Правда, все это было уже после второго отъезда Ириэль в земли дауров. А стоящий перед Ланом человек был одним из немногих оставшихся поддерживать порядок в резиденции Логайны. А так как дел, в отличие от других придворных, у него было немного, именно ему поручили сопровождать маленькую Гранни с нянечками в гости к кузену и кузине — Лану и Лель.

Глава 17. СЛУГА КОРОЛЕВЫ