Золотой город

Запахло водой, и зверь направился туда. Ему требовалось утолить жажду и остудить пылающий обрубок лапы. Перед ним возникла скала, заваленная гнилыми деревьями и пнями, которые поросли лишайниками. С лишайниками тесно переплелись глянцевые стебли ползучих растений с резко пахнущими цветами. Застыв, ягуар долго всматривался своими желтыми глазами в открытое пространство, оценивая, насколько безопасным будет спуск к воде. До него доносился запах людей, но ветерок мешал определить, как далеко они отсюда.

Поколебавшись, ягуар решил рискнуть. Бережно поджимая раненую лапу, он сделал несколько шагов и спугнул жирную ящерицу, гревшуюся на утреннем солнце. Это успокоило большого зверя. Ящерица не стала бы нежиться в непосредственной близости от опасности.

Ягуар достиг края каменистой площадки и посмотрел вниз. Первое, что он увидел, – через песок к воде протянулась цепочка следов. Свесив голову, он обнаружил прямо под собой – в тени, отбрасываемой скалой, – человеческую самку, сидящую в заводи. Было непонятно, что она делает в воде, но ягуара это не интересовало. Он плотно прижал задние конечности к земле, готовясь прыгнуть, но, вспомнив недавнее фиаско с обезьянами, передумал. Нельзя промахнуться еще раз. Силы зверя были на исходе. Расстояние до жертвы слишком велико. Если ягуар не допрыгнет сейчас, то следующий прыжок может уже не состояться. Жизнь уходит из него, как уходит вода из дырявой раковины. Попятившись на трех лапах, он поискал спуск со скалы и осторожно пополз вниз.

Ягуар был так осторожен, что не потревожил ни одного камешка, не пошевелил ни один листок. Жертва не подозревала о его приближении. Голая, совсем лишенная шерсти, на двух тонких и длинных ногах, она некоторое время стояла спиной к зверю, а потом села на дно небольшого озерца. Из воды остались торчать только голова и плечи. Этого вполне достаточно. Ягуар был уверен, что сумеет одним махом перегрызть ей шейные позвонки, как только запрыгнет на обращенную к нему спину.

Он выполз на открытое пространство и припал к песку, ища опору для задних лап. Все его длинное тело напружинилось. Памятуя о предыдущих ошибках, он не собирался использовать при прыжке покалеченную лапу. И он был уверен в успехе.

* * *

Леонардо проснулся под кроной развесистого дерева, сочные листья которого, тянувшиеся к земле от собственной тяжести, ярко блестели на утреннем солнце. Не открывая глаз, он попытался определить, что же его разбудило. Он потянул носом. Ну да, запах кофе. Не шевелясь, он приоткрыл один глаз.

Кофе готовила светловолосая девушка. Сильвия. Она уже раздула вчерашние угли и поставила на них кружку с водой. Ее ягодицы, обтянутые шортами, были обращены к Леонардо. Ноздри уловили запах дурной крови, которая выходит из женщин один раз за луну. Это его не оттолкнуло, а наоборот – возбудило так, что даже одеяло зашевелилось.

Леонардо вырос в зеленой долине, окаймленной горной цепью. С одной стороны долина сужалась и переходила в ущелье, по дну которого бежала быстрая речка. По ее берегам росли дикие гевеи, кору которых индейцы надрезали, чтобы нацедить каучука. Каучук затем продавали и покупали всякие нужные вещи. Старики рассказывали, что в прежние времена за каучук платили так хорошо, что всем хватало на оружие, одежду и виски. Но теперь нужно надрезать много деревьев, чтобы наторговать на ножи или патроны. Все больше мужчин покидало племя.

Леонардо был слишком мал, чтобы начать самостоятельную жизнь. Он делал все, что скажет дед, который заменил в семье отца, когда того убили во время набега. Ему нравилось жить в долине, ведь он понятия не имел, что где-то существуют другие места. Индейцев было очень мало на всем этом обширном пространстве. Но в долине жило несколько племен, поэтому Леонардо с малых лет привык таиться и бесшумно пробираться сквозь заросли, осознавая, что его племя окружают только враги. Иногда казалось, что до самого края земли вокруг нет ни одной живой души, и вдруг на горизонте появлялась тоненькая струйка дыма от костра, на котором готовили пищу. Но если бы кто захотел подкрасться к костру, чтобы рассмотреть пришельцев поближе, то никого не обнаружил бы – они еще издалека услышат звуки чужих шагов и успеют скрыться в глубине леса. Племя Леонардо действовало таким же образом. Вся деревня, в которой в лучшие времена обитало больше ста человек, могла моментально уйти с обжитого места только из-за того, что где-то раздался настораживающий звук или в воздухе запахло дымом от чужого костра. Порой во время скитаний они проходили мимо своих же брошенных хижин, и Леонардо вместе с другими мальчишками бросался на поиски игральных камней, оставленных в лунках, или других ценных вещей, некогда забытых.