Золотой идол Огнебога

– Черт его знает...

Время текло, парни клевали носами и незаметно задремали. Их разбудил стук в дверь.

– Эй, ты, соня, стучит кто-то! – встрепенулся Витек. – Глянь-ка в окно.

Первой вернулась уставшая и замерзшая Чара. Ее обступили подруги и, помогая раздеваться, засыпали вопросами:

– Что так долго? Где остальные?

– Нашли «волхва»?

– Лицо не обморозила?

– А ноги?

– Кто ж знал, что метель поднимется?

Ульяновна повела бедняжку в кухню – отпаивать горячим бульоном, расспрашивать. Но сначала укутала девушку пледом.

Чара была удивлена, что она первая.

– Мы с Леей отстали, потом она вперед пошла, а я решила вернуться. Замерзла ужасно! Надо было валенки надеть... Юна, дай зеркальце.

Она придирчиво рассматривала себя: вдруг не дай бог кожа начнет шелушиться от переохлаждения!

– Толик, растопи камин, живо! – приказала одному из стражей Ульяновна. – Дров накидай побольше. Сейчас другая красавица заявится как ледышка. Почему так прохладно в доме?

– Площади-то во какие! Котлы вроде включены на полную мощность, а тепла не хватает. Не отрегулировали как следует. Вчера жарко, сегодня холодно.

– Давай разжигай огонь. Девочку-снегурочку отогревать будем.

Все прислушивались: не постучится ли кто в дверь. Но прошло двадцать минут, час, а Леи все не было.

– Значит, догнала остальных, – рассудили девушки.

Гости потянулись в зал, к елке. Экономка накрыла стол. Она то и дело бегала от окна к окну, но, кроме снежной пелены, за которой смутно проступали деревья старого парка, ничего не видела.

Спустя еще полчаса вернулись Астра и Матвей, рассказали про грунтовую дорогу.

– По ней, вероятно, ночные визитеры и уехали. Их машина ждала.

– Ищи ветра в поле! – выразила свой пессимизм Ульяновна. – А где остальные-то? Хозяин, Степан с Алиной, Егор Николаевич?

– Лея тоже не приходила? – спросил Матвей.

– Нет... – дружно ответили девушки.

Лицо Чары напряглось.

– А вы что, не видели ее?

– Мы – не видели. Может быть, она Борецкого с Бутылкиными догнала? Нам пришлось разделиться. Они продолжают искать Вишнякова.

– Впору самой одеваться да топать за ними, – причитала Ульяновна. – Они ж, горемычные, замерзнут, захворают. Шутка ли, столько времени по снегу бродить?

Вынужденная прогулка вызвала у Астры зверский аппетит. Она сглотнула, глядя на блюдо с румяными пирожками. Запах поджаренного лука и ливера вызвал в ее пустом желудке спазм.

– Да вы садитесь, кушайте, – засуетилась экономка. – Тесто вкусное, как пух, жевать не надо.

Она не преувеличивала.

– В жизни не пробовал такой вкуснотищи! – восхищался Матвей, уписывая пирожки.

Утолив голод, они принялись гадать, куда поехали злоумышленники – на трассу или в деревню.

– В Сатине все друг друга знают, чужие сразу в глаза бросятся, – сказала Астра. – Вряд ли они туда поедут.

В тревожных разговорах прошло еще полчаса. Камин разгорелся и ярко пылал, дыша жаром. Собравшиеся угощались водкой, праздничными закусками, куриным бульоном. К счастью, никто из «искателей» серьезно не пострадал: согрелись, оттаяли и повеселели.

– Кажется, идут! Идут! – радостно сообщила Ульяновна. – Надо двери открывать. Встречайте хозяина! – крикнула она охранникам.

Из окон было видно, как четверо «снеговиков» бредут по главной аллее: двое мужчин поддерживают третьего, за ними плетется женщина.

Обитатели дома поспешили в холл. Рыжеволосая «русалка» и медлительная Мио остались за столом допивать водку, заедать грибками, говядиной под брусничным соусом. После бессонной ночи алкоголь ударил им в голову.

– Явилась наша звезда, – с изрядной долей сарказма улыбнулась Юна. – Не запылилась!

– Зачем ты так?

– А как надо? Может, прикажешь бежать, встречать ее с распростертыми объятиями? Не собираюсь... Мне этот кавардак – вот где! – она провела пальчиком по горлу. – Надоело! Мы-то чем хуже? Почему Калганов...

Восклицание Астры помешало ей договорить.

– Нашли Вишнякова! У него что-то с ногой.

– Идем, а то неудобно, – пьяно икнула Мио, которую здорово разобрало. – Невежливо...

Пострадавший сидел в кожаном кресле в холле, с красными от мороза щеками и носом, но вокруг губ и под глазами у него разлилась желтоватая бледность. С него уже стащили полушубок и шапку. Матвей осматривал поврежденную ногу Вишнякова: травма была не опасная, но идти с такой лодыжкой тот, конечно же, не мог. Если бы его не нашли, он бы замерз.

Борецкий, расстроенный, уставший, спросил:

– Матвей, может, его надо срочно к врачу везти?

Губы «волхва» дрогнули и разъехались в кривой усмешке:

– Провести первый день нового года в больнице? Уволь, Илья. Никаких врачей! Дайте мне выпить и наложите тугую повязку.

– Что с ногой? – спросила Астра.

– Возможен разрыв связок, но не думаю, – рассудил Карелин. – Крепко забинтуем, и все обойдется. Бинт есть?

Ульяновна принесла перевязочные средства и стояла, сложив руки под грудью, – может, еще что-нибудь понадобится.

– Как тебя угораздило? – ходил кругами Борецкий. – Зачем ты вышел из дому?

– Дай водки сначала, у меня зуб на зуб не попадает.