Золотой камертон Чайковского

На этот сомнительный призыв из глубин офиса, обклеенного афишами, дипломами и фотографиями с автографами, не спеша выплыла особа не первой молодости и такой же свежести, впрочем, мужчины, взглянув на девушку, первым делом обратили бы внимание на ноги, а потом уже на прочие достоинства. А ноги у Кристины были выдающиеся. Длинные, стройные и обутые в модные туфельки на головокружительно высоком каблуке. Зад у Кристины также был неплох, впрочем, как и талия, и даже личико, украшенное неестественно полными, яркими губами. В целом внешность девушки была «на любителя», и, очевидно, господин Наумкин входил в их число, поскольку окинул Кристину недвусмысленным плотоядным взглядом.

– Ну, что тут у нас? Генка уже вернулся?

– Никого нет. Никто не возвращался, – лениво ответила Кристина. – Звонили с телевидения, с канала «Культура», пригласили поучаствовать в передаче, и с нашего местного, хотят пригласить тебя на шоу.

– Отлично. Надеюсь, ты дала согласие от моего имени? – потирая ладони, спросил Виталий Константинович.

– Нет, блин, послала их подальше, – буркнула Кристина, выгибая стан и опираясь плечом на дверной косяк.

– Разбаловалась ты, – строго заметил Виталий Константинович. – Смотри, как бы не пришлось тебя на сотрудницу помоложе заменить.

– Ха, поищи дуру, – не впечатлилась угрозой Кристина и, виляя бедрами, направилась прочь по коридору.

Виталий Константинович скрипнул зубами и потопал следом.

– Докладывай, кто точно звонил, когда передачи по телику, и кофе свари, – сердито распорядился он, падая в мягкое кресло возле кофейного столика.

– Семянько звонил, – не спеша выполнять распоряжение, сообщила сухо Кристина.

– И чего? – выпрямляясь в кресле, напрягся Виталий Константинович.

– Сказал, если к концу недели денег не будет, он передаст дело в суд. Иск уже составлен.

– Вот козел! – хлопнул себя по упитанной ляжке Виталий Константинович. – Сказал же ему по-русски, подожди пару недель, рассчитаемся. Скотина. И зачем я только с ним связался?! – вскакивая с места, трагически вопросил Виталий Константинович. – А ты чего молчишь? Сможем мы с ним рассчитаться до конца недели?

– Вряд ли. Кто нам так быстро деньги скинет, – присаживаясь на подлокотник, кисло заметила Кристина.

– Может, кредит взять? – нервно теребя подбородок, выдвинул предложение Виталий Константинович.

– Ага, кто тебе даст? У тебя и так долгов на десять лет вперед набрано, – без всякого сочувствия прокомментировала Кристина.

– А кто виноват? А? Кто виноват? Кто орал: хочу в Доминикану, хочу в Доминикану? Съездила, довольна? – вскакивая с кресла, заорал на девицу Виталий Константинович, и его упитанное круглое брюшко мелко задрожало от праведного гнева.

– Ну и не возил бы, – пожала плечиком Кристина, вставая с места. – А еще мог бы новый «Лексус» не брать, а взять машинку попроще. Сейчас бы долгов было меньше.

– Да ты что, не понимаешь, что «Лексус» – это как реклама? Мне по статусу положено! – снова окрысился Виталий Константинович.

– Наумкин, тебе сколько лет? А все еще не наигрался в крутого, – закуривая сигарету, взрослым усталым голосом проговорила Кристина. – Живешь в крошечной облезлой однушке в дерьмовом районе, ездишь на «Лексусе». Жрешь доширак, а костюм в «Хуго Босс» покупаешь. Пыжишься, пыль в глаза пускаешь, а у самого, кроме долгов, за душой ничего. Даже семьи нет. И что я с тобой связалась? – Последний вопрос определенно был адресован не Виталию Константиновичу, но именно на него он поспешил ответить.

– Кристин, ты что? Ты бросить меня хочешь? – В голосе директора фестиваля звучали детский испуг и тоскливое одиночество. – Кристина, ты… ты…

Кристина внимательно, оценивающе взглянула на своего шефа.

– Ну хочешь, распишемся? Ну? Ну хочешь, кинем все на фиг и сбежим на Карибы или еще куда, а? На Ившине мы конкретно поднимемся. Как только деньги поступят, плюнем на все и уедем.

– Дурак ты, Виталька. Круглый дурак, – туша в пепельнице окурок, коротко и емко резюмировала Кристина. – Выручка от выступления Ившина поможет тебе основные финансовые дыры заткнуть. А если не будешь идиотничать и деньгами сорить, глядишь, вообще вылезем из ямы. Фестиваль надо бы переименовать, присвоить ему имя Ившина, это сразу статус мероприятия поднимет. Свяжись с его семьей, договорись об условиях. И не тяни, они пока в шоке от потери кормильца, много не запросят, а может, вообще согласятся безвозмездно увековечить имя гения.

– Точно! Точно! – бросаясь к Кристине и обжигая ее страстным коротким поцелуем, воскликнул Виталий Константинович. – Умная ты баба, хоть с виду и не скажешь, – преображаясь на глазах, бодро заметил Виталий Константинович, натягивая пиджак. – Сейчас же и поеду. Я слышал, его сын приехал, заодно выражу соболезнования и вообще.

И Виталий Константинович, весело помахивая ключами от «Лексуса», покинул офис.

– Не знаю, сынок, может, не стоило так резко обрывать все связи? – глядя на сына с гордостью и сомнением, спрашивала Анна Алексеевна.