Золотой капкан (СИ)

Надо было остановиться. Пока его спрашивали, пока это не зашло слишком далеко, нужно было остановиться. Сказать, что он пошутил, или что Джон уже всё напомнил. Да черт бы с ним, чёрт с ней, с гордостью, можно было повести себя как законченная дура и обидеться на то, что Джон повёлся на провокацию! Признать, что просто провоцировал его ради шутки, но…

Но что-то внутри сладко сжалось от прикосновения этой руки, от тепла, от мягких поглаживаний. Вспомнилось глупое и нелепое вчерашнее разочарование, и казалось, что сегодня это разочарование будет ещё больше. Хотелось разрешить Доу чуть больше, прислушаться к себе, узнать, как сам он относится к мужским прикосновениям, если это не принуждение?

И, Мерлин, о чём он думал?! Как бы он мог относиться к мужским прикосновениям ещё, кроме отвращения?! Как бы его ещё могли трогать, если не принуждая, ведь Гарри сам бы не дался в чужие руки, он же не гей! Верно же? Ведь верно?..

Ладонь мягко заскользила по колену выше, к паху, и Гарри почти против воли, против самого себя, задышал глубже и чуть отвёл бедро в сторону. Он не хотел позволять, не хотел думать, что позволяет, но…

Джон осмелел словно бы в один момент — рука скользнула ещё выше, накрывая пах и принимаясь поглаживать начавший наливаться кровью член через брюки, пальцы второй руки запутались в волосах, сжимая их и оттягивая голову назад, открывая шею проворному языку и теплым, ласковым, жадным, нежным губам.

— Ты… не… — с трудом выдохнул Гарри, даже не пробуя сопротивляться. Всего этого было слишком много, и это было непозволительно хорошо.

— Ты всегда можешь остановить меня, если будешь по-настоящему убедителен, — оторвавшись от шеи, прошептал Джон в самое ухо, прижимаясь к нему губами, опаляя горячим дыханием и обводя языком мочку.

Гарри мог остановить его. Всё, что ему было нужно — быть достаточно убедительным. Настоящая ерунда для человека, который на самом деле не хочет всего происходящего! Но… Гарри не мог.

Если Джон и ждал возражений, то недолго — почти сразу губы вновь вернулись к шее, покусывая кожу и слегка посасывая её, пальцы уже не держали волосы, а нежно перебирали их, а вторая руки успела выправить из штанов рубашку и теперь шарила по груди.

И хотя от этого всего было жарко и стыдно, этого было мало. Если уж Гарри сидел здесь, позволяя этому происходить, то он хотел, чтобы произошло что-то ещё. И почти смирившись с этой формулировкой, он позволил себе шире развести ноги и качнуть бедрами, напоминая, где сейчас больше всего нужна хоть одна рука.

— Нетерпеливый и страстный, — тихо рассмеялся Джон, мягко прикусывая за шею. — Вот ты какой, Поттер. Нетерпеливый, отзывчивый и очень страстный. Позволь себе быть таким, какой ты есть. А мне позволь сделать тебе хорошо. Позволишь?

Гарри сначала отрицательно мотнул головой, затем кивнул, затем было потянулся, чтобы схватить Джона за руки, ещё не понимая, хочет он его остановить или, наоборот, направить туда, где уже заждался, но проклятый шантажист просто не дал ему времени. Он, не очень-то церемонясь, перевернул Поттера, скидывая его со своих колен спиной на диван, затем схватился за застёжку его брюк и начал как-то слишком быстро и судорожно с ней бороться, попутно оглаживая бедра и член через джинсовую ткань.

Гарри головой понимал, что ему надо бы испугаться, что это ужасное положение, что сейчас Джон слишком многое может с ним сделать, но страха не было. По какой-то совершенно непонятной и нелепой причине он доверял Джону, хотя знал, что даже имя этого человека не настоящее. Впрочем, тот и не скрывал этого, и да, это тоже было в некотором роде одним из поводов, чтобы довериться. Совершенно нелогично, но Гарри всегда больше полагался на собственные чувства.

Он не напрягся ни когда тяжело дышащий Джон потянул вниз джинсы вместе с бельем, ни когда совершенно по-хозяйски закинул правую ногу Гарри на спинку дивана, а левую, наоборот, столкнул на пол. Гарри лежал перед ним голый по пояс и совсем не с той стороны, с которой они вчера договорились, он был развратно раскрыт чужим глазам, и чувствовал на себе этот взгляд. Он одновременно хотел прикрыться и не мог, ощущая, как под этим тяжелым, почти ощутимым на коже взглядом, капля за каплей сочится смазкой собственный напряженный член. И он все так же покорно лежал, раскинув ноги, вцепившись мёртвой хваткой в диванную подушку по бокам от себя и загнанно, возбужденно и испуганно дышал открытым ртом, то и дело нервно облизывая постоянно пересыхающие губы.

— О Мерлин… — хрипло выдохнул над ним Джон, и это неожиданно успокоило и обрадовало Гарри. Доу не воспринимал происходящее, как должное — ему нравилось, и он был так же возбужден. — Поттер… Гарри… Видел бы ты себя сейчас! Какого черта ты только решил, что должен встречаться с Уизли? Что ты вообще должен быть с девчонкой?!

— Я… — неловко начал Гарри, но так и не смог продолжить, потому что на его член неожиданно легла широкая рука, и сил говорить больше не осталось.