Золотой ключ, или Похождения Буратины. Claviculae

Итак, начнём с высокой шлеи. Вы прекрасно понимаете, что главным украшением поняши в высокой шлее является она сама, её движения, аромат её вагины и блеск глаз. Нужны ли ей, в таком случае, особые украшения? В общем-то, нет. Однако опыт говорит, что крупный самоцвет или артефакт в месте пересечения шейного и ободочного ремня может быть уместен. Хорошо смотрится также контрастный цвет шейного и откосного ремня — он должен быть светлым на тёмном, тёмным на светлом, и так далее. Но на этом и стоит остановиться. В частности, я считаю совершенно излишним и вульгарным украшение той части шлеи, которая находится непосредственно под хвостом. Особенно раздражает, когда в качестве, так сказать, наживки — надеюсь, пуристы простят меня за прямоту — используется пердимонокль или что-то в этом роде. Нет глупее зрелища, чем поняша, у которой под хвостом что-то светится и мигает! В сочетании с лицом, искажённым глупым и самодовольным сладострастием, это производит самый комический эффект.

Классическая шлея, как я уже писала, предназначена для того, чтобы зрительно выделять зад и заставлять поняшу им слегка повиливать. Тут всё зависит от кондиций вашего крупа. Чем он меньше зрительно — из-за того ли, что в и вправду непропорционально сложены, или из-за неудачного окраса, или по какой-то иной причине — тем больше он нуждается в подчёркивании и выделении. За дальнейшими советами обращайтесь к упомянутым выше руководствам — или, не тратя времени, сразу к иллюстрированным журналам для модниц*.

Низкая шлея, когда ремень касается малочувствительной части ног, горячит в наименьшей мере. Зато именно такая шлея украшается самым пышным образом. Здесь уместна и бахрома на ободочном ремне, и кисти, и колокольцы, и иные изощрения портновского искусства. Но тут я умолкаю, ибо в этих вопросах первое слово принадлежит модному каталогу.

Notes et références

* Не спутайте только их с помянутыми выше хемульскими изданиями. Впрочем, разница между тем и другим всё уменьшается, и я уже не уверена, существует ли она теперь вообще.

Наконец, извинения

Я завершаю это сочинение, сознавая, что одним оно покажется чересчур откровенным, другим — слишком сухим и бессодержательным, третьим — недостаточно остроумным и попросту скучным. Я заранее принимаю все эти упрёки, тем более, что они справедливы. В своё оправдание я могу сказать лишь одно: раз уж за дело не взялись пони поспособнее меня, то его пришлось совершить мне. Как говорили древние: feci, quod potui, faciant meliora potentes. Я сделала, что могла — пусть, кто может, сделает лучше.

Однако я не приму упрёков в нарочитой безнравственности или сознательном и злостном педантизме. Не могу я сказать о себе и того, что была небрежна и писала копытом. И, как бы то ни было, мои цели были простыми и честными; я всего лишь назвала общеизвестные вещи своими именами и указать моим читательницам, в особенности молодым, верное направление мыслей — а также и предостеречь их от истинных, а не мнимых опасностей, подстерегающих их на этом пути.

Бибиана Бомбилья дю Шарио, сельцо Лоликон, усадьба "Лунные Козочки".

ПРИМЕЧАНИЯ ПУБЛИКАТОРА

[1] Намёк на Оляпку Взвизгину-Задериножку, многолетнюю покровительницу Бибианы Бомбильи дю Шарио в Пуси-Рауте. Её отношения с Верховной всегда были достаточно напряжёнными. — Кв. Л.

[1а] Приводимая ниже "классификация задов" считалась устаревшей даже во времена Бибианы. К тому времени уже была разработана анатомически адекватная классификационная система, основанная на положении крестцовой и тазовой костей и прикреплении мышц. Сама Бибиана, видимо, знала о новой системе, так как несколько ниже упоминает о форме крестцовых позвонков. Однако она осталась верна старине — скорее всего, из сентиментальных и эстетических соображений.

Это ценное наблюдение принадлежит пеликану Айпису Куккультяппису, PhD, моему многолетнему другу и оппоненту, одному из лучших знатоков эквестрийской культуры в Директории, имевшему возможность ознакомиться с гранками публикации. — Кв. Л.

[1b] Как справедливо заметил в/у Айпис Куккультяппис, Бибиана Бомбилья не могла лично знать Беренику Флавию, поскольку эта знаменитая красавица отошла от полусветской жизни задолго до дебюта самой Бибианы. Скорее всего, она ориентировалась на рассказы матери. Впрочем, история "чудесной косолапости" Береники вошла в эквестрийскую мифологию и пустила там весьма причудливые корни. Например, большинство поняш уверены, что заветное стихотворение Осипа Мандельштама "К пустой земле невольно припадая неравномерно-сладкою походкой" каким-то образом относится к Беренике Флавии, хотя это совершенно невозможно с рациональной точки зрения. Однако именно это обстоятельство сделало Мандельштама популярнейшим дохомокостным поэтом Эквестрии, затмившим в глазах поняш Бальмонта, Северянина, Фиолетова и даже Веру Полозкову. — Кв. Л.